— Не дергайся, Котел! — посоветовал крикуну Кадуцей. — Я сам справлюсь!
— Так ты действительно Кадуцей? — истерическое веселье Короля куда-то испарилось. — Тогда мне по любому придется тебя завалить! Ты же, как я понял, не собираешься целовать нож?
— Никогда сукой не был! — Кадуцей добродушно улыбнулся.
— Жаль, значит тебе придется сдохнуть! Бессмертных не бывает — это все сказки! С твоей смертью еще одной байкой станет меньше — я разошлю по лагерям малявы… Бессмертный Кадуцей умер! — С этими словами Король возил нож в незащищенную грудь вечного вора.
Дубов упал, на него стаей саранчи налетели шестерки Короля — каждый старался отметиться, нанести удар в растерзанное тело Кадуцея.
— Чтобы все было по закону, — хрипло выдохнул Король, — отправьте к праотцам и вот этого фраерка!
Кислый обреченно вздохнул — не зря ему сегодня весело подмигивала Смерть.
* * *Сквозь разрушенную кровлю старого сарая, куда вертухаи распорядились сложить истерзанные тела приверженцев старого «воровского закона», весело скалился ущербный месяц. Изуродованные трупы, освещенные мертвенно-бледным светом луны, казались мирно спящими людьми — мягкий ночной полумрак скрывал жуткие раны не совместимые с жизнью. Только неестественные позы тел нарушали эту ночную идиллию. Внезапно одно из тел, доселе лежавшее неподвижно, зашевелилось. Человек с трудом встал на четвереньки, затем попытался подняться на ноги. Попытка оказалась неудачной — непослушное тело с глухим стуком упало на загаженный, липкий от свернувшейся крови, пол. Человек полежал некоторое время без движения, видимо собираясь с силами, затем повторил попытку. Он довольно ловко поднялся на четвереньки — в этот раз тело слушалось человека не в пример лучше. Оставив безуспешные попытки подняться на ноги, человек огляделся и пополз на карачках к ближайшей стене. Переползая через остывшие трупы тех, кто еще недавно считался элитой преступного мира, с неотъемлемым правом карать и миловать отступников и нарушителей понятий, человек тяжко вздыхал. Он не ожидал, что столь отлаженная система «воров в законе» даст сбой.
— Действительно нужно пересмотреть «понятия», — решил он. — Однако для начала нужно указать сукам на их законное место — возле параши!
Добравшись до стены, человек сел, привалившись голой спиной на необработанные доски сарая. Закрыл глаза, позволяя организму до конца срастить разорванные ткани. С каждой минутой человек чувствовал себя все лучше и лучше. Через полчаса он смог подняться на ноги и, придерживаясь рукой, побрел вдоль стены. Возле запертых дверей человек остановился, прислушался — его что-то насторожило. Он резко обернулся — в дальнем темном углу сарая колыхалась бесформенная тень.
— Неужели еще кто-то выжил в этой мясорубке? — мелькнула в его голове шальная мысль. — Есть кто живой? — спросил он в темноту.
— Кроме тебя — никого! — прошелестело в ответ.
Зыбкая фигура выплыла из темноты на освещенный месяцем пятачок. Тускло блеснул в лунном свете полированный металл. Человек не удивился, словно каждый день имел счастье лицезреть старуху по имени Смерть.
— Ты за мной? — спокойно поинтересовался он, хотя внутри у него все дрожало.
— Нет, — шелестящим голосом ответила старуха, явно удивившись, что человек сумел ее заметить. — Ты меня пока не интересуешь — я пришла за тем, кто давно задолжал мне по счетам…
— Кислый! — догадался Кадуцей, вспомнив цветущий вид старого кореша. — Он должен быть глубоким стариком…
— Это он рассказал тебе? — вкрадчиво поинтересовалась Смерть. — Если так, то мы в расчете!
— Сам догадался, — опроверг догадки старухи Прохор.
— Кто ты? — удивленно воскликнула Смерть. — Я с такими людьми еще не встречалась.
— И не встретишься, — заверил ее Кадуцей. — Таких, как я, больше нет!
— А вот это ты врешь! — довольно усмехнулась старуха, — рано или поздно я прихожу за всеми! Сейчас я заберу то, что мне причитается, и уйду, а с тобой, голубчик, мы поговорим в другой раз…
— Ты не возьмешь Кислого, — вдруг сказал Дубов, — я не позволю тебе забрать его жизнь!
Он вдруг почувствовал, что действительно может это сделать.
— Что можешь ты, жалкий человечишка! — вскипела старуха.
— Пока не знаю, — честно ответил Прохор, — но скоро…
Неожиданно в руках Дубова возник кадуцей, осветив ярким сиянием темный сарай. Старуха остолбенела, а затем медленно опустилась на колени.
— Повелитель? Я думала…
— Ты не должна думать! — рявкнул Прохор, вспоминая, как вел себя с прислугой Анны Николаевны незабвенный Шныра. — Ты должна исполнять! А сейчас убирайся! И не смей больше стоять на моем пути!