«Господи! Шерли. Какая же у тебя улыбка! — улыбаясь ему в ответ, подумала я, — это просто праздник какой-то!»
— Устал? — спросила я, подходя к кровати.
Скользнула под одеяло, взбила подушку, и откинувшись назад, растянулась рядом ним.
— Не очень, — тихо ответил Шерли, укладываясь рядом.
Он повернулся на бок, положил голову на сгиб локтя и уставился на меня.
— Что?
— Расскажи мне что-нибудь, — попросил он, поёрзав.
— Сказку? — хихикнула я.
— Можно и её. Мне никогда не рассказывали сказок.
— Совсем-совсем никогда?
— Совсем-совсем.
— Почему? — слегка поколебавшись, я протянула руку и ласково пробежалась пальцами по темным густым волосам, задерживая руку на затылке. Они были на удивление мягкими, прикасаться к ним было приятно.
— Ну. Я был необычным ребёнком, — Шерли не оттолкнул моей руки, наоборот, легко мотнул головой, подставляясь ласке, — все считали, что мне это не нужно.
— Глупости, — возразила я, продолжая пропускать меж пальцев шелковистые кудри, — любому ребёнку необходимы сказки, — хорошо. Тогда слушай.
Я прикрыла глаза и начала рассказывать ему свою любимую сказку, которую слышала от бабушки. О маленьком мальчике и злой королеве, превратившей его сердце в кусок льда. О храброй девочке, которая преодолела много преград, но нашла своего друга, о добрых людях, помогавших ей…, я рассказывала, уютно устроившись под одеялом, ощущая тепло, исходившее от Шерли и чувствовала, как тонкие лодыжки прикасаются к моим ступням. А потом он аккуратно выпростал руку, укрывая меня до самого подбородка, и его рука так и осталась лежать поверх одеяла. Я сбилась и посмотрела на него. Он задержал дыхание, встретившись со мной взглядом:
— Не бойся, — выдохнул он, и от его низкого голоса по спине пробежала дрожь, — я тебя не обижу.
— Я не боюсь. Закрывай глаза, Шерли.
Он послушно зажмурился, и я продолжила.
Я говорила и говорила, пока не начали слипаться глаза, пока Шерли не заснул, снова прижавшись ко мне. А затем его рука обняла мои плечи, а голова уютно устроилась на груди, и я заснула, уткнувшись носом в волосы своего невозможного соседа.
Это было самое безоблачное утро, с момента моего знакомства с Шерли. Он не капризничал как обычно бывало, безропотно съел овсянку и даже вызвался сам помыть посуду, на что я отреагировала с большим энтузиазмом. Надо отдать ему должное, вопреки моим опасениям, что он перебьёт все чашки, Шерли обращался м ними очень аккуратно, и я, водрузив последнюю вымытую посудину на место, от избытка чувств чмокнула его в щёку. Шерли ничего не сказал, лишь удивлённо посмотрел на меня, прижав к щеке ладонь. Уже выходя в гостиную, я краем глаза успела заметить, как он улыбается. Почти так же, как и вчера вечером и если бы не озадаченное выражение лица и складочка между бровями, я бы даже сказала, что он доволен.
Нашу идиллию нарушил Стив, ворвавшись в гостиную, невзирая на протестующие вопли Арвена.
В руках у него был конверт.
— Это пришло сегодня на твоё имя, — забыв поздороваться, Томсон протянул Шерли конверт.
Тот взял его, зачем-то обнюхал со всех сторон и не задумываясь вскрыл.
В конверте обнаружился телефон ядовито-желтого цвета. Терпеть ненавижу такие вот кислотные цвета! И кто их только выдумал?! От них у меня начинает болеть голова и начинается изжога. У Шерли же, похоже проблем с цветобоязнью не было, ибо достав телефон и повертев его в руках, он лишь неопределенно хмыкнул:
— Джилл.
О, если бы я тогда знала, кто такая Джилл и к чему приведут игры Шерли с этой дамочкой, я, наплевав на личную неприязнь, обязательно настучала бы Майку. Но к с сожалению, о роли этой сучки во всей этой истории, я узнала слишком поздно.
Едва Шерли успел включить телефон, как тут же раздался звонок.
Какая-то девчонка, всхлипывая и заикаясь, по включенной громкой связи рассказала нам, что её заперли в машине, обвесив взрывчаткой. Никаких внятных требований не выдвигалось, кроме разве что решения одной головоломки. На решение адской задачки было отпущено полсуток. В противном случае, машина вместе с заложницей взлетит на воздух. Если же хоть кто-то попытается приблизиться к автомобилю в попытке вытащить несчастную, большой трах-бабах случится раньше.
Когда заложница отключилась, мы затаив дыхание уставились на Шерли.