Через пару недель со мной произошел такой же инцидент. По инструкции сапоги должны стоять вертикально, чтобы туда не могла заползти никакая тварь, Я же, придя с маршрута, сбросил сапоги на пол палатки и ушел мыться. А за это время в лежащий сапог проникли три скорпиона. На утро перед маршрутом я натянул сапог и вдруг почувствовал укусы. Я моментально скинул сапог, вытряхнул из него скорпионов и к своему радостному удивлению увидел на коже ноги лишь три маленькие красные пятнышка без какого-либо болевого ощущения. Я понял тогда, что благодаря укусу большого скорпиона у меня появился высокий иммунитет. А когда на местном базаре я увидел пацана с гирляндой живых скорпионов на шее, я не выдержал и дал ему пять шиллингов. Это примерно составляло суточную плату африканского рабочего.
Мегафон – ключ к успеху
После успешного проведения двух полевых сезонов на Танганьике меня перевели на базу в Мпанду за мою способность прекрасно ладить с местным населением и властями, за знание языков: английского и суахили, а также за богатый полевой опыт. Больше всего этому были рады мой сын и жена. Не прошло и двух недель моей работы на базе, как представился случай себя проявить. Как правило, для полевых работ при проходке канав и шурфов мы набирали временных рабочих. Это было выгодно и не требовало особой ответственности со стороны руководства группы. Каждый день у ворот базы собиралась огромная толпа местных африканских рабочих, достигающая 400-500 человек. Из этого количества необходимо было отобрать около 100 человек. Для выбора такого числа рабочих и проведения интервью затрачивался почти целый день, что приводило к потере рабочего времени и срыву плана выполнения полевых работ. У меня возникла идея, с которой я поделился с руководителем группы. Там же присутствовал представитель Министерства природных ресурсов Танзании. Они положительно отнеслись к этой идее и я тут же приступил к ее осуществлению. В конторе нашей базы я обнаружил довольно мощный мегафон и вышел с ним к воротам, за которыми собралась уже достаточно большая толпа. По мегафону я громко объявил, что будет проводится конкурс на сообразительность и на получение рабочего места, и попросил всех построится в очередь в виде дуги. Затем я объявил, что буду называть предмет, а участники конкурса должны либо подпрыгнуть, если предмет живой, или стоять на месте, если предмет неживой. «Лев!» – объявил я по мегафону. Около 60% подпрыгнуло, остальные остались на месте. Последних я деликатно попросил покинуть очередь. Я продолжил конкурс и ровно через полчаса 100 «сообразительных» рабочих зашли внутрь ворот для регистрации.
Мой шеф и его танзанийский партнер заявили, что им понравился такой конкурс и они готовы проводить его ежедневно. Каждое утро соблюдался такой ритуал: шефы сидели на балконе офиса, пили кофе и с удовольствием наблюдали за тем, как я проводил конкурс по подбору рабочих.
Все было бы прекрасно до тех пор, пока я не удалил из очереди проигравшего конкурсанта, который оказался горным инженером и который пожаловался правительству, что русские проводят оскорбляющие достоинство игры и издеваются над людьми. Была учреждена комиссия и мне грозила высылка из страны. Мой шеф и другие боссы отвернулись от меня, заявив, что я самовольно проводил конкурс. Однако в мою защиту выступил представитель Министерства природных ресурсов Танзании, заявив, что я с уважением отношусь к стране и ее народу и никакого зла ему не принес. Меня простили и даже продлили контракт еще на два года. Мой шеф, которого я уважал, виновато взглянул на меня и сказал: «Юра, ты же понимаешь, я не мог поступить иначе». Так и закончилась эта эпопея с мегафоном.
Алмазное дело
Мне крупно повезло – после двух лет работы в поле на западе страны меня перевели на работу в Табору, вторую столицу Танзании, расположенную в двух сотнях километров к западу от Дар-эс-Салама, где размещался Департамент минеральных ресурсов. Там же находилась штаб-квартира группы советских геологов, в которой находились руководитель группы и референт, которого я должен быть заменить, а также наша минералогическая лаборатория, оснащенная всем необходимым оборудованием и измерительными приборами для выполнения тестов и анализов проб, отобранных в поле. Мой перевод совпал с отъездом моей жены и сына в Москву, так что на вилле с садом, «боем» и садовником оставался я один.
В Танзании работало к тому времени более 100 советских специалистов-геологов. Часть из них занималось поисками рассыпного золота на юго-западе страны в районе Чуня, другая часть проводила поиски редкоземельных металлов, свинца, молибдена и золота в районе Танганьики. Вся информация о ходе выполнения работ направлялась шефу в Табору, а он затем докладывал в Москву и местному руководству. Во время многочисленных поездок шефа на участки работ, эту работу выполнял я.