И вот мы уже приблизились к дому Лены. Был уж вечер. В воздухе чувствовалась освежающая прохлада. Солнце уже перестало греть своими лучами проходящих мимо каменных домов людей, огненная колесница покинула небесный горизонт.
- Знаешь, - начала Лена, глядя на меня разноцветными глазами, - я ни разу это никому не говорила. Я… я…
- Тихо. Ничего не говори, - я быстрым движением снял солнцезащитные очки. Взгляд глаза в глаза. Непреоборимое притяжение. И вот наши губы уже слились в сладком поцелуе. Это было только начало безупречной ночи…
На следующий день я узнал, что через неделю в нашем городе состоится творческий вечер одного всемирно известного поэта. Понятное дело, Лена не могла пропустить такое событие. Однако в моём кошельке денег почти не осталось. Это был экономический коллапс моего бюджета.
Я должен был, нет, обязан был приобрести эти билеты. Я видел её глаза, когда она рассказывала об этом поэте, эти глаза полные… счастья! Самое лучшее, что я могу сделать для неё: обеспечить её этим счастьем! Когда ещё у меня будет такая возможность? Я ведь… её… близкий человек. Мы ни разу не называли друг друга парнем и девушкой, но, у меня ощущение, что мы уже нечто более духовное, более важное, чем просто пара… Я никогда не ощущал такого единения с человеком, такого симбиоза, взаимного «прочувствования» души другого.
Это ведь моя обязанность: доставлять ей счастье! Ведь я для этого и живу…
…
«Это всё далеко не дёшево. А дальше будет только дороже… Чем тебе поможет твоя правда?»
- Ого, кто к нам пришёл, - воскликнул Семён Геннадьевич, встречая меня на пороге своего кабинета.
- Здравствуйте, Семён Геннадьевич, - произнёс я.
- Здравствуйте, Константин. По какому вопросу вы заглянули в мой обитель?
- Я согласен на ваше предложение.
- Предложение стать величайшим художником всех времён?
- Да.
- Художником, закрывшим глаза на правду и доверившим свою кисть заблуждению?
- Да.
- Что ж, желание художника – закон. Вот, - Семён Геннадьевич вытащил из своего ящика какие-то бумаги и положил их передо мной, - подпиши эти бумаги.
- Что это?
- Если максимально идеализировать, то это договор о продаже.
- Продаже чего?
- Твоей души Дьяволу. Продажи за колоссальные деньги. Подписывай, если действительно хочешь зарабатывать.
Я подписал документ.
- Отлично. Теперь для тебя первое задание. Мы готовим выставку, в которой собираемся представить массовому зрителю одну очень выгодную определённому кругу лиц мысль. Представь, что ты работник ресторана. Хотел бы ты определять, что закажет твой посетитель ещё до того, как он озвучит своё решение? Естественно, хотел бы. Это сэкономит кучу времени и денег. Поэтому мы хотим дополнить действующую картину человеческого понимания себя тем, что и человеческие вкусы напрямую зависят от цвета глаз. Для тебя будет такое задание: изобразить на картине то, что люди с карими глазами любят говядину, люди с серыми – курицу, с голубыми – рыбу и морепродукты, а с зелёными – свинину. Предпочтения в напитках, десертах и прочем будут изображены твоими коллегами. В этот же день за 2 часа до начала выставки научное сообщество объявит о достоверности выводов, представленных в картинной галерее. Всё понятно?
- Понятно.
- Вот твой аванс, - Семён Геннадьевич дал мне огромную по моим меркам сумму денег, - столько же получишь, когда картина будет готова. Ну что ж, а теперь за работу. Встретимся, когда всё будет выполнено.
- До свидания.
- Удачи.
Придя домой, я сразу схватился за кисть и начал рисовать заказанное полотнище. Лишь с седьмой попытки мне удалось нарисовать нужную картину. Руки не слушались меня, постоянно норовя испортить рисунок. Ни одна картина не давалась мне с таким трудом. Точнее так: хоть это полотно не было сложным с художественной точки зрения, далось оно мне с бóльшим трудом, нежели другие, более серьёзные мои творения.
Но, несмотря ни на что, я всё-таки закончил картину. Она была разделена на две части. На верхней были изображены четыре человека, сидящие в кафе. Каждый имел свой цвет глаз. Все они сидели грустные, обречённого глядя в свои тарелки, на которых лежала еда, не соответствующая той, которую мне сказал Семён Геннадьевич. А на нижней части изображались те же люди в том же кафе с единственным отличием: теперь еда на столе лежала в правильной комбинации, и компания радостно вкушала нарисованную пищу. Мысль была отражена достаточно ясно.