Он посмотрел на оставленные Лесаной часы: вроде бы обыкновенные, с тремя стрелками и металлическим браслетом. Хотя… Чисел, обозначавших время, было не двенадцать, а двадцать четыре; и около каждого из них зачем-то было выложено миниатюрными блестящими камушками количество светивших в этот час сфер: от пяти штук с часу до двух дня — до всего одной с четырех до шести утра и с девяти до одиннадцати вечера. С двенадцати часов ночи до четырех утра на небосклоне не горело ни одно светило. Тим никак не мог понять, зачем нужно было наносить эти данные на циферблат часов: каждый ребенок с детства заучивал таблицу сфер еще раньше, чем таблицу умножения. Может быть, эти часы сделаны специально для нее, на заказ? Но какой в этом вообще смысл?..
Узник поднял глаза к небу: как раз в этот момент погасло восточное, бронзовое светило: ровно три часа дня. С моря налетел свежий бриз, пошевеливший его буйно отросшую шевелюру и заставивший зябко поежиться — северный ветер, верный предвестник прилива. В воздухе запахло рыбой и несъедобной тиной, которую всегда в избытке приносила прибывающая вода. Тим поднялся на ноги, задумчиво почесал бороду и посмотрел на покачивающуюся на слабых волнах лодку, в которой уже спала девушка. Подходить к ней поближе он опасался и потому отправился на другую сторону островка, чтобы как следует обдумать происходящее — и собрать воедино мысли, разбегающиеся от волнения во все стороны.
Вообще-то, все указывало на то, что Лесана (если ее действительно так звали) принадлежала к секретным службам Академии — причем к одному из неизвестных Тиму отделов. Ее странная лодка, необычное оружие и приборы, а также незнакомые нашивки на одежде и, тем более, эти загадочные часы могли принадлежать только человеку, связанному с закрытыми научными кругами. Его гостья явно не относилась к типу лабораторных затворников — а значит, работала в военизированном спецотделе.
Вот только в каком? Тим хорошо знал собственную гвардию Академии — гордость и опору магистров, необходимый им противовес к вооруженным силам генерала-императора. Уступая армии страны по численности, гвардейцы обладали достаточным опытом, умениями, и — в первую очередь — вооружением, позволявшим им надежно охранять как саму Академию, так и ее учреждения, разбросанные по всему архипелагу. Узнику было хорошо известно, что гвардия никогда не использовалась для секретных, а тем более исследовательских миссий. И форма одежды у них резко отличалась от наряда Лесаны. И туда, согласно уставу, никогда не принимали женщин.
Что касается тайной полиции, то и она была достаточно знакома Тиму. В ходе своих собственных, хранимых от всех остальных в строжайшем секрете исследований ему удалось немало узнать об этих людях, старавшихся постоянно держаться в тени. Само по себе существование этого отдела тайной не являлось — официально полиция Академии занималась внутренними расследованиями, связанными с нарушениями различных уровней секретности и утечкой информации за стены научных учреждений. Кроме того, и это держалось в тайне, агенты полиции занимались шпионажем в военных кругах, а также использовались магистрами для наблюдения за обычными школами и университетами архипелага — запретные науки должны были оставаться запретными, а не в меру любопытные учителя или ученики получали от властей полный запрет на образование.
Опять же, если бы Лесана принадлежала к тайной полиции, ей было бы прекрасно известно о том, кто он такой и что делает на этом острове. Узник даже представить себе не мог, чтобы одна из тех, кто явился причиной его провала и заключения, преспокойно жарила бы вместе с ним рыбу, а потом отправилась бы спать в лодку, рискуя получить камнем по голове и больше не проснуться. Кроме того, агенты, по вполне понятным соображениям, не носили никакой специальной формы.
Оставались военизированные подразделения, о которых Тиму, помимо неясных слухов, ничего толком известно не было. Может быть, магистры использовали своего рода… десантников для проведения необходимых исследований в закрытых военных областях? В подобную версию верилось с трудом, вероятность открытой конфронтации Академии и генерал-императора была крайне мала… но у него не было никакого другого объяснения поведению, внешнему виду и оснащению этой девушки.
В любом случае, сейчас именно она была его реальной надеждой наконец-то вырваться из этой естественной тюрьмы. И как бы Тиму не хотелось начать упрашивать девушку взять его с собой сегодня же — он чувствовал, что делать этого не надо. Она обещала вернуться через три дня — и она вернется, он верил в это.