— Ваше высочество…, начал Стендон — но герцог моментально прервал его резким взмахом руки:
— Помолчи сейчас, Стен! Кириан — ты меня хорошо понял?
— Так точно, ваше высочество! — отрапортовал гвардеец.
— Тогда исполняй приказ! И смотри у меня: никому, кроме наместника, ни слова!
Седовласый помог своему товарищу забраться в седло, и через минуту тот уже исчез за поворотом. Бастиан повернулся к возвышавшемуся над ним капитану:
— Я знаю, о чем ты сейчас думаешь. Об этом — поговорим потом, хорошо? Я не собираюсь менять своих планов, Стендон. Тем более теперь, на полдороге. Доберемся до Когтя — потребуем у барона эскорт, поедем при свете дня. Или ты думаешь, что возвращаться в Скалу безопаснее?
Стендон молча покачал головой.
— Вот и хорошо. Как думаешь, Ветер вынесет двоих?
*************************
Когда топот копыт затих, постепенно замирая вдали, из придорожных кустов тонкой тенью выскользнула изящная девушка в пятнистой маскировочной одежде. Склонившись над телами гвардейцев, она осторожно вытащила один из ядовитых шипов и сунула его в рюкзак, тщательно обернув тряпицей. Потом немного постояла, задумчиво щурясь на бушующее пламя — слабые порывы ветра шевелили непослушные пряди каштановых волос.
В зарослях зашуршало, и девушка рванула из-за спины лук, но тут же опустила оружие, завидев выбирающегося из терновника коня. Черного, как ночь, и с бешено сверкающими алым блеском глазами.
Она осторожно приблизилась, погладила беспокойно пофыркивающего жеребца по морде, что-то тихо прошептала ему, успокаивая. Потом вскочила в седло и уверенной рукой пустила коня рысью, направляясь в сторону Обломанного Когтя.
*************************
Эванна стояла посреди комнаты, прижимая к груди охапку алых цветов. Кажется, они очень идут к ее волосам, подумала девушка. На ее щеках розовел легкий румянец, глаза возбужденно блестели. Такого быстрого успеха Эванна и сама не ожидала.
— Послушай, как тебя там…
— Советник Лилиан, — поспешно ответил мужчина в буром плаще, который принес ей маки. Выкрашенные в красный цвет голова и лицо делали его еще безобразнее остальных упырей.
— Лилиан, кто здесь остался главным? Вместо его высочества?
— Его светлость Мелвин, начальник городской полиции, — избегая встречаться с ней взглядом, проговорил красноголовый. Кажется, ему было отчего-то сильно не по себе.
— Передай Мелвину, что я бы хотела с ним поговорить. Если можно, еще сегодня.
— Хорошо, я сейчас отправлю стражника, — нерешительно промямлил Лилиан, пятясь к двери.
— И еще одно, Советник, — остановила его Эванна.
— Слушаю вас?
— Принеси мне, пожалуйста, вазу.
*************************
В подземном узилище было темно и очень холодно. Бугристые, покрытые плесенью стены сочились влагой, с потолка беспрестанно капало. Мазариан поежился и потеплее запахнулся в тяжелый шерстяной плащ. Кивнув страже, он дождался, пока за ним не закрылась тяжелая дубовая дверь, и только тогда обратился к висящему вниз головой пленнику.
Пятеро Советников окружали парящую в воздухе сферу, сотканную из темного пламени, ни на секунду не отрывая от нее пристальных взглядов. В центре искрящегося шара был заключен человек: изможденного вида простолюдин лет тридцати, чье обнаженное тело было сплошь покрыто ссадинами и кровоподтеками. Словно почувствовав приближение Мазариана, человек открыл глаза — ярко-зеленые, словно драгоценные изумруды.
— Спрашиваю тебя в последний раз, — свистящим полушепотом произнес Советник, — кто ты такой?
— Ты знаешь, кто я такой, — хрипло ответил пленник, — я говорил тебе.
— Одумайся, смерд! — прошипел Мазариан, — сюда едет герцог Бастиан! Ты знаешь, какая участь тебя ожидает, если не отречешься от своей ереси? Сознайся в обмане и организации мятежа — и тебя умертвят быстро и безболезненно!
— Я не боюсь смерти, Советник. И ты прекрасно знаешь, что я говорю правду, — спокойно произнес узник. Пусть герцог едет, мне будет интересно с ним поговорить.
Мазариан скривился от ярости.
— Ну что же, Дракон… Повиси здесь еще денек-другой, да без воды. Кажется, тебе это не должно доставить особых неудобств? А как именно ты сдохнешь… это решит милорд Протектор.
Глава 12. Узник. Фиолетовая территория
Она не возвращалась. Ни через три, ни через четыре дня. На пятый день Узник начал впадать в отчаяние.
Следующий после ее отъезда день был девяностым — а, значит, юбилейным. Тим провел его в состоянии радостного возбуждения, постоянно перебирая в уме разнообразные варианты своего чудесного спасения.
Они с Лесаной пересекают океан и начинают новую жизнь на одном из тропических островов Кораллового архипелага, в уютном домике под раскидистыми пальмами, окруженном зарослями диких апельсинов и плюмерий. Тим будет ловить рыбу и обучать местных детишек математике, а Лесана — исследовать тайны морских глубин и писать научную работу, которая в один прекрасный день перевернет все представления ученых об этом мире.
Тим уговаривает Лесану отправиться на его родину — скалистый островок Кизи, что неподалеку от Чезмерри. Конечно же, там его будут искать в первую очередь, поэтому первое время они будут жить в одной из потайных пещер, знакомых Узнику с самого детства. Когда облавы закончатся, они выберутся оттуда и поселятся в летнем доме его родителей, скрытом от посторонних глаз неприступными скалами южного побережья.
Лесана увозит его на свою базу — искусственный остров в тысячах миль отсюда, посреди бескрайних вод Хрустального океана. Она знакомит Тима со своими людьми, тайной организацией, противостоящей власти военных и планирующей свергнуть генерала-императора. Узника торжественно принимают в сообщество и поручают ему — в одном отряде с Лесаной — участвовать в нападениях на военные корабли и саботаже нефтяных платформ. Добившись невиданных успехов своими отчаянными, но чрезвычайно эффективными действиями, Тим и Лесана вскоре возглавляют Сопротивление… слава об их подвигах быстро распространяется по всей стране…
Они с Лесаной высаживаются на Чезмерри и под чужими именами поселяются в Сайнсби, столице Фиолетового архипелага, раскинувшейся у подножия Мирового Столпа. Тим налаживает связи со старыми знакомыми, и те помогают им проникнуть в архивы Академии. Лесане удается найти ключ к разгадке числового ряда, открывающей дорогу к сокровенным знаниям этого мира. Получив всю необходимую информацию, они… что было дальше, Узник себе еще не представлял. В любом случае, их обоих ждет яркое, необычное, да что там говорить — блестящее будущее.
Вот только она почему-то не возвращалась. Вечером третьего дня Узник решил не ложиться спать вовсе, несмотря на накопившуюся усталость: весь день бушевала сильная гроза, и ему снова пришлось провести несколько часов на скале, вцепившись мертвой хваткой в мокрый камень. Измучившись и ободрав себе ладони, он очень хотел как можно скорее увидеть девушку, поэтому всеми силами старался бодрствовать. Лесана передвигается по ночам, она должна была вот-вот появиться. Может быть, уже через час, когда на небосводе останется только одна сфера и станет достаточно темно? Нет, засыпать было ни в коем случае нельзя — да он и не смог бы.
С наступлением темноты начался отлив, и Узник принялся мерять шагами лагуну, по колено в теплой воде, сверкающей расплавленным золотом. То и дело он останавливался и принимался пристально всматриваться в горизонт, пытаясь уловить взглядом хотя бы какое-нибудь движение.
Ничего и никого. Вскоре погасла последняя сфера, и темнота стала кромешной — тогда Тим вернулся к своей скале, уселся на камень и начал вслушиваться в океан. Совсем рядом с ним вдруг камнем спикировал морской сокол, выхватил из воды что-то длинное, извивающееся, плеснул золотыми искрами брызг и снова скрылся в ночи.
Узник пытался бороться с неумолимо овладевающим им сном, но мерный шелест волн и жуткая усталость в конце концов сделали свое дело — он уснул сидя, уткнувшись затылком в жесткое тело скалы.
А утром… утром ее не было — Тим проснулся совсем один на этом голом камне, как и каждый из девяносто двух дней до этого. Точнее, девяносто одного, если не считать тот день, когда его так неожиданно разбудила Лесана. А сегодня его разбудил всего лишь голод.