Тяжелая двустворчатая дверь закрылась за ними, и взгляду Узника предстал роскошный внутренний интерьер «убежища». Все здесь было выдержано в классическом стиле давно ушедших веков: красочные гобелены на стенах, свечи в тяжелых бронзовых канделябрах, резная мебель из темного дерева, устланный мягкими коврами пол. Наверх вела широкая парадная лестница из красного мрамора, украшенная ажурными коваными перилами.
— Лесана, — повернулся к своей спутнице Тим, — откуда у тебя такой дом? Ты здесь одна живешь?
— Одна, конечно, — кивнула девушка, — а дом… ну, достался он мне. Раньше здесь другие люди жили, но очень давно уже. Пустой он стоял. Ладно, давай ты пойдешь освежишься, а потом поговорим. На втором этаже, справа от лестницы, первая дверь — твоя комната. Ванная там сразу напротив, не потеряешься. Я буду здесь, в салоне, — девушка показала на полуприкрытую дверь рядом с массивным дубовым столом, — спускайся, как будешь готов.
Поднявшись по лестнице, Тим распахнул указанную ему дверь, оказавшись на пороге небольшой, но со вкусом обставленной комнаты с широкой кроватью под балдахином, письменным столом и массивным платяным шкафом, в котором обнаружился богатый выбор мужской одежды: шелковые сорочки, нижнее белье, бархатные черные брюки всевозможных размеров, замшевые куртки и плащи. С удовольствием избавившись от своих лохмотьев, юноша обмотал вокруг бедер длинное махровое полотенце и отправился в ванную.
Примерно через час он спустился обратно в холл: чисто выбритый, благоухающий ароматами лайма и сандалового дерева, облаченный в рубашку травянистого цвета и темно-синие, чуть длинноватые ему брюки. Без бороды собственное лицо казалось Тиму непривычно голым.
Лесана ждала его в салоне, средних размеров комнате, обшитой деревянными панелями. Удобно расположившись в глубоком мягком кресле, она держала в руке бокал с мартини. Девушка тоже успела переодеться: разодранную черную рубашку и широкие штаны со множеством карманов сменило изящное вечернее платье сливового цвета с довольно-таки глубоким декольте. Ее черные, струящиеся по плечам волосы были уже высушены и тщательно уложены. Тим постарался отвести глаза от соблазнительной ложбинки, откуда поблескивал крупный вишнево-синий камень на серебряной цепочке — далось ему это нелегко.
— А ты, оказывается, неплохо выглядишь, когда захочешь, — подмигнула ему Лесана. — Садись, что ты будешь пить? — она показала на приземистый кожаный диван рядом со своим креслом.
— Спасибо, — предательски покраснел Тим, — а пива у тебя нет? — он неуклюже подтянул брюки и присел.
— Пива? Нет, пива я не пью, извини. Может, тебе шампанского налить? Оно тоже холодное.
— Да, спасибо, — пробормотал Тим, по-прежнему слегка ошарашенный неожиданно яркой переменой во внешности девушки. Похоже, что она еще и накраситься успела.
Подав ему высокий фужер с пенящимся вином, Лесана подняла свой бокал:
— Ну что же, давай выпьем за твое освобождение, Тим.
Он сделал небольшой глоток восхитительно вкусного, слегка терпкого шампанского, а девушка продолжила, слегка пригубив мартини:
— Вот и отлично, а теперь расскажи-ка мне правду.
— Правду? — непонимающе переспросил Тим. — Что ты…
— Ну как, правду о себе. Как ты оказался на том острове? — Девушка буравила его пронзительным взглядом фиолетовых глаз, подавшись вперед в своем кресле.
— Так я же говорил тебе, Лесана — я биолог, участвовал в экспедиции от Академии, — неуверенно проговорил Тим. Столь неожиданный поворот разговора сбил его с толку.
— Никакой ты не биолог, — отрезала девушка. — Помнишь того вилочника, под водой?
— Ну да, а что?
— А то, что это никакой не вилочник, если хочешь знать, а сифонофора. Вилочники — они, вообще-то, рогатые такие. В лесу живут, а вовсе не в море. Был бы ты биолог, сразу бы меня поправил.
Тим ошарашенно молчал, лихорадочно пытаясь изобрести что-то правдоподобное.
— У тебя были проблемы с военными, да? Тим, ты ведь уже догадался, что я не на их стороне, даже наоборот, правда? Так что не бойся, и ничего не придумывай — это важно. Как ты оказался на острове?
Юноша снова попытался отвести взгляд, но не мог: большие глаза девушки притягивали его, словно магнитом. В голове слегка зашумело — неужели от одного лишь глотка вина?
— Говори давай! — настойчиво повторила Лесана.
— Меня арестовали и высадили на этом камне! — неожиданно для себя выпалил Тим. — Оставили там умирать, а я выжил — ты это хотела знать?
— Так, это уже лучше, ага, — она успокаивающе потрепала его по колену. — Что-то подобное я и подозревала. Почему тебя арестовали?
Тим замялся, нерешительно глядя на девушку. Зачем она все это выспрашивает?
— Да не беспокойся ты, говорю же: они и мои враги. Мы с тобой на одной стороне, Тим.
— Ну хорошо, я расскажу тебе, при одном условии.
— Каком-таком условии? — улыбнулась девушка.
— Если ты тоже расскажешь мне правду о себе! — порывисто ответил юноша. — Я тебе доверяю, Лесана, и ты мне тоже можешь.
— Ну, там посмотрим, — она снова пригубила мартини, — кое-что расскажу тебе, конечно. Чтобы знал, с кем ты имеешь дело. А то смотрю, ты уже давно… интересуешься, — хитро прищурилась девушка.
— В общем, я действительно учился в Академии, — начал Тим, — только на математика. А кроме учебы занимался кое-какими своими исследованиями, ну, скажем так, не совсем легальными.
— Интересно, какими же это?
— Хотел получить доступ к астрономии и физике. Меня, знаешь ли, с детства интересовало устройство нашего мира, вот я и копал потихоньку… в архивах, секретных базах данных, запретных энциклопедиях…
— Устройство этого мира, правда? — глаза девушки вдруг загорелись непритворным интересом, — а ну-ка, расскажи поподробнее. Что же тебе удалось раскопать?
— Да не так уж и много, — Тим решил пока не рассказывать ей про числовой ряд, — но кое-что интересное выяснил. Например, ты знаешь о том, что многие наши острова имеют искусственное происхождение? Или о том, что земля на самом деле круглая, как шар, а на другой стороне этого шара, за океаном, есть множество неизвестных архипелагов?
Лесана теперь смотрела на него с необычно серьезным видом, слегка кивая головой. Казалось, она что-то взвешивала в уме.
— Так вот, в один прекрасный день спецслужбы прознали про то, чем я занимался, — продолжал Тим, — и я был арестован.
— Примерно с месяц меня продержали в тюрьме на Чезмерри, допрашивали почти каждый день. Хотели знать, нет ли у меня сообщников, и как я получил доступ ко всем этим данным. Когда они поняли, что я до всего дошел собственным умом, то, похоже, даже разочаровались. Суда никакого не было: однажды ночью меня просто бросили в трюм военного корабля и вывезли на тот самый остров. Там и оставили, с ведром для дождевой воды. А через три месяца, точнее, через восемьдесят девять дней, там появилась ты.
— Интересно, почему тебя вообще оставили в живых, — задумчиво протянула Лесана. — Когда речь заходит о государственных тайнах, они обычно, знаешь ли, не церемонятся.
— Понятия не имею, — скривился Тим, — может быть, они решили уморить меня медленно?
— Ну, может быть, конечно… Впрочем, сейчас это уже неважно.
Лесана распрямилась в кресле, отставив свой бокал в сторону.
— Спасибо, за откровенность, Тим. Можешь быть уверен — все, мне рассказанное, дальше меня не пойдет.
Он с благодарностью посмотрел на девушку и осушил свой фужер до дна: отчего-то вдруг сильно пересохло в горле.
— Что ж, теперь моя очередь, да? — она смотрела на него без тени улыбки.
— Только сначала, Тим, ты должен принять решение. Постарайся подумать как следует, это очень важно, а времени у нас с тобой мало.
— Что за решение? — удивленно спросил юноша.
— У тебя есть выбор между двумя вариантами. Первый — я сегодня же отправляю тебя туда, куда ты захочешь; ну, где у тебя будет возможность спрятаться. Хочешь — на Чезмерри, хочешь — на южные острова, или туда, откуда ты родом. Где ты родился, кстати?