— Ночью? От герцога? — он понизил голос, но Эванна все равно всё прекрасно слышала. — Так что же ты меня только теперь будишь? Батогов захотел?!
— Простите великодушно, ваша светлость, — испуганно зачастил мужчина, — но вы же сами приказали вчера: до утра не беспокоить. Мол, голову с того снимете, кто постучаться осмелится!
— Правильно, я приказал! Но, холера тебя забери, понимать же надо! — прорычал наместник. — Если гонец от герцога, да еще и срочный… а, дьявол, все равно уже! Что у него за дело?
— Не говорит, ваша светлость, — пробормотали из-за двери, — лично вас требует. Сообщение-то, мол, никому, кроме наместника, передавать не велено.
Мелвин приглушенно выругался, еще раз оглянувшись на Эванну — девушка покраснела и захлопала из-под одеяла ресничками.
— Ладно, где он сейчас? Надеюсь, не здесь, в башне? — угрожающим тоном осведомился наместник.
— Никак нет, ваша светлость! Отвели в приемную, там и дожидается. Раненый он, нога распоротая. Господин Советник послал туда лекаря, да мы ему еще похлебки вчерашней разогрели.
— Ну хорошо, — Мелвин перепоясался мечом и накинул поверх камзола парчовый плащ. — Кто-нибудь знает, что я здесь? Красноголовые с расспросами не лезли?
— Все тихо, господин наместник, — пробасил из-за двери второй голос. — Лестницу мы перекрыли, как было приказано — мышь не проскочила. Советник Лилиан недавно осведомлялся, но я сказал ему, что девушка охраняется по высочайшему приказу, а ваша светлость покинули башню еще вчера вечером. Он покрутился-покрутился внизу, и ушел.
— Молодец, Джориан, все правильно сделал. Я выйду черным ходом, охрану на лестнице через полчаса снимешь… а то они у нас скоро волноваться начнут, — осклабился толстяк.
Он взялся за бронзовую ручку двери, собираясь покинуть комнату. Эванна моментально уселась в кровати, натягивая одеяло до подбородка, и застенчиво подала голос:
— Ваша светлость, прошу прощения… можно вас на секундочку? — щеки ее ярко пылали, словно подаренные герцогом маки.
— Что такое? — Мелвин снова прикрыл дверь и подошел к кровати, разглядывая девушку сытым взором удачно поохотившегося тигра. — Слушаю тебя, детка.
Эванна потупила взгляд и как бы ненароком уронила край одеяла, обнажив правое плечо и часть округлой груди.
— Ваша светлость… Мелвин… господин наместник, — пролепетала она, — я слышала, что девушек здесь держат взаперти, в этой башне? Это правда, ваша светлость?
— Ну да, — буркнул толстяк, слегка нахмурившись, — таковы наши традиции.
— А нельзя ли мне… ну, ради меня сделать исключение? — смело глянула ему в глаза Эванна. — Я не хочу сидеть здесь, в этой комнате, как в тюрьме! Может быть, я смогу иногда выходить погулять?
Взгляд наместника то и дело соскальзывал вниз, к соблазнительным прелестям девушки.
— Отчего же, погулять иногда можно, конечно… — пробормотал он, с трудом оторвавшись от каких-то своих мыслей. — Воздухом подышать тебе не повредит… Думаю, что его высочество не будет против.
— Спасибо вам большое, — разулыбалась Эванна. — Вы же не забудете, скажете господину Советнику, что мне можно?
— Да-да, ему передадут, — рассеянно бросил Мелвин, снова направляясь к двери.
— А вы еще придете меня навестить? — бросила ему в спину Эванна. — Здесь скучно, а мне очень понравилось сегодня… ну, с вами, ночью…
Наместник застыл на месте, как вкопанный.
— Э-э-э… может быть, я подумаю, — не оборачиваясь, буркнул он. — Мне нужно спешить, Эванна.
И Мелвин вылетел за дверь с такой поспешностью, словно за ним гналась стая голодных волков.
Эванна слегка усмехнулась, провожая его взглядом. Этот любвеобильный боров теперь принадлежит ей — если будет себя плохо вести, можно ведь и осторожно намекнуть ему, что герцог вряд ли потерпит соперника в собственной постели. Конечно, шантажировать наместника в открытую девушка не собиралась, это могло стать для нее опасным: слишком много в его руках сосредоточено власти.
Тут главное — знать меру. Девушка вылезла из постели и покрутилась перед большим зеркалом в дубовой раме, разглядывая себя со всех сторон. Да, фигурка очень миленькая: все, что надо, выпуклое; там, где нужно — подтянутое. Волосы у нее тоже красивые, не чета остальным девицам, встреченным Эванной в замке.
Неудивительно, что Мелвин не сумел противостоять ее скромному, невинному шарму, — проскользнула в голове девушки озорная мысль. Если она и помогла, то самую малость; на самом деле ему было достаточно увидеть ее голой.
С герцогом было труднее, она до сих пор не была уверена в том, что ее чары подействовали на него, как следует. Цветы цветами, но Бастиан не показался ей человеком, способным испытывать к кому бы то ни было нежные чувства. Мелвин, конечно, тоже — но наместник-то по сути своей сладострастная свинья, такими управлять куда проще.
Что ж, подождем, пока не вернется его высочество.
Эванна быстро оделась и подошла к столу, с интересом изучая горку экзотических фруктов, разложенных на блестящем медном подносе. Выбрала один, похожий на толстый, скрученный спиралью банан, и с аппетитом съела, стараясь не залить платье брызнувшим во все стороны алым соком. Потом налила себе немного сладкого вина из пузатого кувшина с высоким горлышком, осторожно посмаковала и выпила одним глотком, удовлетворенно фыркнув.
Определенно, местные лорды знали толк в роскоши и хорошей еде.
Немного подождав, девушка легонько постучалась в дверь и сообщила охранявшему покои часовому, что хочет сейчас же видеть Советника — как его там — Лилиана.
С ударением на словах «сейчас же».
Потом немного подумала, вытащила из вазы со сладостями горсточку засахаренных орешков и принялась разгрызать их острыми мелкими зубками. Одно из преимуществ ее нынешнего положения было то, что о фигуре можно было совершенно не заботиться.
Когда в комнату почти беззвучно проник красноголовый, Эванна уже стояла у окна, с интересом разглядывая соседнюю башню и притворяясь, что не заметила его появления.
Советник кашлянул раз, затем другой — он определенно был чем-то взволнован.
— А, господин Лилиан, — обернулась к нему Эванна. — Я тебя жду.
— Надеюсь, с тобой все в порядке, дитя? — с подозрением покосился на порядком измятую постель красноголовый. — Как тебе спалось? Ничего не беспокоит?
— Спала я плохо, — вздернула нос девушка, — душновато у вас тут очень. Передай там слугам, пусть так сильно камин не натапливают, это же просто невозможно.
— Конечно, конечно, — закивал Советник, стреляя глазами по всей комнате. — Что-нибудь еще, дитя?
Эванна оперлась локтями о подоконник.
— Я слышала, что здесь, в вашей Башне, имеется прекрасная кунсткамера, — заявила она без обиняков.
— Так вот, мне бы очень хотелось с ней познакомиться.
Красноголовый выпучил на нее глаза:
— С кун… кунсткамерой? В каком смысле «познакомиться»?
— В прямом! — притопнула ножкой Эванна. — Хочу посмотреть на чудищ да двухголовых младенцев. Там же есть парочка, правда? Вся деревня об этом знает, а я давно хотела всякие чудеса посмотреть.
Советник замялся, неловко переминаясь с ноги на ногу.
— Дело в том, что гостьи его высочества обычно пребывают в пределах отведенных им покоев…
— Господин наместник только что разрешил мне выходить! — прервала его Эванна, нетерпеливо сверкнув глазами. — Можешь послать к нему спросить, я подожду. Только потом я передам его светлости, что Советники мне не доверяют и ставят под сомнение его приказы. И его высочеству тоже расскажу.
Красноголовый с опаской оглянулся на дверь.
— Вообще-то, дитя мое, доступ в кунсткамеру разрешен одним лишь Высокородным… быть может, ты лучше посмотришь нашу обсерваторию? — он ткнул пальцем в потолок. — Через чудесную трубу можно увидеть звезды размером с кулак…
— Зачем мне твои звезды? Чего я, звезд не видела? — начала деланно раздражаться Эванна. Еще немного, и этот слизень ей уступит. — Хочу посмотреть чудеса и всякие диковины, что вы в своих подвалах прячете. Тут скучно сидеть, а его высочество когда еще вернется.