– Убери нож, зель, - сказал Ицли, - ты не сможешь убить меня два раза.
Но Шандар даже движения не сделала, а лишь прошипела для меня:
– Он очень опасен. Он может сделать…
– Что сделать? Скажи яснее, - меня всегда раздражало, когда собеседники говорят о чем-то своем, думая, что все вокруг них всё понимают.
– Да, зель, ты права, - подтвердил ильмек. - Я - могу. Но не значит, что буду. Сейчас - просто разговор. Но ты можешь бояться меня.
И ильмек приподнял верхнюю губу в улыбке.
Ольга вообще спряталась за нашими спинами, и даже голоса не подавала. Что они так? Обычный старичок, побитый жизнью. Мы сами к нему шли… Ицли тут же опровергнул мою мысль:
– Я знал, что ты придешь.
– Кто сказал тебе?
– Никто. Просто знал. Ты всегда приходишь.
Что-то непонятное. Он говорит так, будто я уже неоднократно здесь бывал и приду еще много-много раз.
– Давно это было? - саркастически спросил я.
– Когда еще не было этих ран, - ильмек показал на свое лицо.
– Не было этого, - уверенно сказал я, оглядываясь на спутниц. Но поддержки в их лицах не увидел.
– Ты же не знаешь, кто такие ильмеки? На что они способны? Ты пришел за помощью. И ты получишь ее.
– Ты поможешь мне, да? - я вдруг на секунду стал счастлив. - Чем я смогу тебя отблагодарить?
Ицли поднялся на ноги. Он был ниже меня всего на пару сантиметров, и его глаза в упор смотрели на меня.
– Вы, люди, слишком необычны. Странны. Вы желаете многого, но хотите совершенно иного. Зачем вам эта сила? Если вы не можете ее использовать?
– Какая еще сила?
– Сила менять прошлое.
– Зачем его менять?
– Ты задаешь пустые вопросы, - Ицли сузил глаза. - И сам знаешь на них ответы. Ты пришел разговаривать сам с собой?
– Нет, я хочу…
– Ты желаешь, чтоб это услышали все? - казалось, ильмек удивляется.
– Мне нужно вернуть печать! Больше ничего! - закричал я.
– Как просто… Но разве это именно то, что желаешь ты? - Ицли говорил со мной, но смотрел на Шандар.
– Я хочу многого, ты прав. Но это - первое из всего.
– Ты не видишь ствола за лианами. Не принимаешь жизнь такой, какова она есть. Пытаешься менять то, что менять не нужно.
– А что нужно?! Что? Да, я ищу родителей. Но есть такое понятие - "совесть".
– Проще не вернуть твою печать. Проще - не терять. Дай руку. В тебе есть эта сила. И ты способен понять сразу. Но, поняв, подумай - а стоит ли оно того?
Ицли протянул мне руку, и я автоматически подал ему свою. Вскрикнула Шандар.
В одно мгновение померкла и опушка леса, и ильмек, и Шандар с Ольгой…
14. Брисс
Торговец сделал шаг нам навстречу, невзначай закрывая проход вперед, и радушно показал на вход в свою лавку:
– Заходите, заходите! У меня в лавке вы найдете всё, что угодно душе и телу. Здесь чудо становится реальностью!
Я споткнулся. Этот торговец, и его лавка… весь этот день, когда я потерял печатку. Разве он может повториться? И куда делся ильмек, которого мы встретили на опушке леса? Он что-то говорил про изменение прошлого. И что лучше не найти, а не потерять…
Шандар с Ольгой уже собирались прислушаться к словам торговца, но я их остановил:
– Подождите меня здесь. Это важно. И ты, Шандар, тоже.
Но я зашел. Палящее солнце осталось за дверью, а здесь был свежий приятный чуть прохладный воздух, напомнивший мне о море.
Я медленно шел вдоль стены, разглядывая стоящие на полках безделушки - красивые, но не задерживающие мой взгляд на себе. Лишь невзрачный камешек под стеклом привлек мое внимание. С виду он казался простым булыжником, но стоило чуть двинуться или посмотреть под другим углом, он внезапно изменял и цвет, и форму, и прозрачность. Представлялся то зеленым авантюрином, то розовым турмалином, то фиолетовым чароитом, то мерцающим опалом, то голубым сапфиром.
Если же сейчас повернуться, то можно увидеть некую штучку. Действительно. Она блестела, находясь в затененной нише, излучая собственный свет, вспыхивающий то зеленым, то красным, то фиолетовым. Тонкие, казавшиеся стеклянными, нити, тянущиеся из утолщения в средней части, двигались изломанными движениями. Вся эта конструкция стояла на множестве тонких красных иголок и словно кружилась на одном месте: иголочки то появлялись, то исчезали, создавая иллюзию вращения.
И вместе с тем, предмет не выглядел живым. Он казался искусным механизмом, созданным безумным резчиком по камню, и показывающим зрителю именно то, что тот хотел увидеть в данный момент.
– Будете брать? - любезно спросил торговец, заметив мой пристальный взгляд.
– Зачем мне это? - не менее любезно ответил я таким тоном, чтобы он не понял - хочу ли я отказаться от покупки, или просто хочу узнать больше о предмете.
Торговец предпочел считать правильной вторую версию.
– Этот предмет не имеет аналогов во всей обитаемой части Вселенной. Он позволяет видеть то, что недоступно простому взору. Активизирует мыслительные процессы смотрящего на него, одновременно успокаивая и расслабляя…
Я делал вид, что внимательно слушаю его, а сам пытался понять - что же такое на самом деле эта игольчатая конструкция.
– И сколько это стоит? - перебил я торговца.
Торговец поперхнулся и совершенно неожиданно сказал:
– Для вас - бесплатно.
– А вы сколько заплатили за него? - насмешливо спросил я.
– Эта вещь сама выбирает себе хозяина… - тихо ответил торговец.
– Она не нужна мне.
– Вы не можете отказаться. Она не позволит.
– Вот еще! - возмутился я.
Торговец осторожно вынул из ниши предмет и поставил его на прилавок передо мной. Я скептически посмотрел на торговца и на игольчатый предмет в ожидании, когда тот начнет заставлять меня его взять. Что он применит: гипнотическое воздействие? Эмпатическую привязанность? Наркотическую зависимость? Угрозы? Щедрые обещания? Что может предмет?
Ерунда. Не стоит даже внимания на него обращать.
Иголочки замельтешили быстрее, поплыли, становясь еле различимыми, и исчезли.
Всё исчезло.
Я вспомнил.
Теплый летний дождь, мелкими каплями сеющийся по лицу. Солнце, с трудом пробивающееся сквозь белые облака на горизонте. А над головой - синее небо. И непонятно - откуда капает, ведь нет туч в этой глубокой синеве.
Не нужно прятаться от дождя - это просто вода, ничем не загрязненная: ни радиацией, ни ангидридами, ни мелкой ядовитой пылью. Да, такое бывает. Но тогда я об этом не думал. В том возрасте такое и в голову не приходит: как можно сомневаться, что вода иногда совсем не то, что можно пить или в чем можно купаться.
Мне хорошо. Меня распирает от желания или крикнуть, или подпрыгнуть, или пойти колесом, а лучше всё сразу. В общем, сотворить нечто такое, от чего станет еще лучше и радостнее. А ведь произошла такая малость: со мной заговорила Ли Ло-вэй. И не важно, что она спросила какую-то форменную чепуху, что-то там о задании на выходные. Главное, что она вообще со мной заговорила! До этого я был для нее пустым местом. Ну, не совсем пустым, а чем-то вроде шкафа или стула, который стоит на проходе и мешает пройти.
Приятно быть не мебелью, а живым человеком. Если она спросила раз, то, вполне возможно, спросит и другой. Но Ли - девушка умная, не чета нам, разгильдяям. Чтобы вызвать ее интерес, надо знать что-нибудь, что она не знает, и успеть вставить это в разговор, пока она еще смотрит на тебя.
В чем я могу быть лучше других? Что этакого не знает и чем не интересуется ни один из моих сверстников? Ладно, посмотрим, что можно будет к месту сказать. А то брякнешь невпопад - только хуже сделаешь.
– Принес? - спрашивает она назавтра.
– Конечно! - я выкладываю перед Ли то, что обещал.
– О, тут много…
– Много, - глупо подтверждаю я. Хоть бы еще спросила. И спрашивала так без конца. Сегодня, завтра, всегда-всегда. А я бы отвечал…
– Илья!!
Так, Ли недовольна. Неужели я прослушал, что она мне сказала? Что-то важное? Или у меня настолько дурацкий вид?