Как тут вникнуть в себя, если столько внешних помех? А если ими воспользоваться? Воспользоваться чужим восприятием и от него перейти к своему? Не могут же они все никак не относиться ко мне. Или могут? Наверняка для Ольги я - раздражающий фактор. Чем дальше, тем она становится раздражительнее по отношению ко мне. Про остальных и загадывать не буду - даже представить не могу.
Я настроился на зель. Оказалось, это довольно просто сделать.
Сначала определить ее местоположение в пространстве относительно меня. Представить как можно подробней и почувствовать себя ею.
Шандар. Настолько гармоничная, что это кажется невозможным, но при этом настроенная на одну цель - убить красиво. В этом смысл ее жизни. А мелкие помехи, в виде работы охранником, всего лишь эпизод жизни.
Еще немного, и я смогу увидеть, как она думает…
Зеленоватая глубина, в которой отовсюду грозят опасности. И надо уберечь свой маленький воздушный пузырь, не дать ему улететь к поверхности, чтобы выжить в тяжелом холодном мире. Но есть кто-то, кто слабее тебя. Тот, у которого нет своего воздуха. Он задыхается, машет руками, пытается всплыть, но цепкие лапы октопуса крепко держат у самого дна. Еще мгновение, и человек погибнет. Надо совсем немногое - поделиться с ним воздухом. Конечно, у тебя станет его меньше, но неловкий, ничего не умеющий человечек сохранит свою никчемную жизнь. Его просто жаль. Шандар отрубает лапы морского чудовища и щедро снабжает воздухом неловко забарахтывавшегося человека.
Надо ли говорить, что этот человечек - я?
Она считает, что спасать меня - ее долг? Мы даже не заключили официального соглашения - я упустил из виду, а Шандар не напомнила. Да, в ряду ее ценностей я занимаю место подобное тому, что занимает домашний питомец у людей.
Заслужил.
Я покинул внутреннюю сущность Шандар и нащупал Ольгу.
В мозгу возникали картинки, быстро сменяющие одна другую. Первая встреча с Ольгой. Жизнь на Хань. Спуск на Зельде. Побег с нее. Общение с компом чужого корабля-астероида. Брисс. Каждый раз Ольга была другой. Разной. Никогда не повторяясь, даже в мелочах.
Я настроился на нее. И увидел.
Бескрайнее поле, почти сплошь покрытое какими-то синими цветками. Ветер колышет их стебли, доходящие Ольге почти до пояса. До самого горизонта нет никого, кроме темной фигуры, стоящей сбоку, на краю взора.
Узнать ее легко - это я. Выгляжу я несколько странно в Ольгиных ощущениях - будто стремлюсь к ней и в то же время отстраняюсь. Это противоречие одновременно и пугает ее, и притягивает.
Будь ее воля, Ольга схватила бы меня и не отпускала. Достаточно протянуть руку, чтобы поймать ускользающую тень - меня - но рука не поднимается. Что-то противодействует ей.
И от этого горько и паршиво на душе. Иногда хочется плакать, но надо зачем-то сдерживаться. И темный силуэт всё отдаляется и отдаляется от нее.
Нет раздражения. Есть печаль.
Неужели всё это раздражение создавалось искусственно? И я вел себя совсем не так, как хотелось Ольге? Хотя она и сама бы не смогла сформулировать, как я должен поступать, но зато прекрасно понимала, как я не должен себя вести. По ее представлениям, Ольга не раз совершенно ясно намекала, в чем я не прав. И ужасно сердилась, когда я не обращал внимания на совершенно очевидные слова и поступки.
А сейчас я слишком хорошо ее понял. Ольга, фигурально выражаясь, стояла у меня на ладошке. Я мог поворачивать ее, рассматривать, щекотать и смотреть, как она смеется. Как она грустит. Как печалится, плачет, негодует…
Хотел ли я того же, что и она?
Хотел… Как ни странно.
Зачем же я подавлял это в себе? По дурной привычке всё делать наоборот? Или просто не прислушивался к своим желаниям? Говоря: "Мало ли чего я хочу? Другой хочет иного, зачем ему навязывать мое мнение? Наверняка он думает не так, как я".
Да, я ошибался.
Ошибки надо исправлять.
Я легко поднялся - ноги от многочасового сидения даже не затекли - и сделал два шага к дивану, чтобы встать напротив Ольги. Она недовольно посмотрела на меня и перевернула страницу какого-то красочного вирт журнала, который она бесплатно скачала на носитель.
Она явно не ждала от меня чего-нибудь хорошего.
Пришлось ее разочаровать.
– Оля, - сказал я совсем негромко, чтобы не привлекать излишнего внимания Шандар и Рустама, - давай жить вместе…
Ольга выпрямилась, глаза ее округлились, а журнал выпал из руки.
– Ты серьезно, Илья? - в голосе ее слышалось беспокойство. Наверняка появились мысли о моем душевном здоровье.
– Серьезно, - я кивнул.
– Как ты себе это представляешь? - теперь она думала, что я глупо шучу.
– "Заключение союза на неопределенный срок между двумя особями противоположного пола", - процитировал я.
Оля молчала, напряженно смотря мне в глаза. Искала ответ. Сомневалась. Пыталась поверить.
Да, она поверила мне.
Нерешительно потеребила кончик носа и спросила излишне робко:
– Я могу пригласить друзей с Хань?
Тепло и радостно было смотреть на нее, слышать ее голос, выполнять ее просьбы.
– Да, Оля. Конечно, - и наконец-то счастливо улыбнулся…
Служебный файл:
Тема: О дискредитации зель.
Считаю нецелесообразным раздувание негативного отношения к автохтонному населению Зельде. Зель состоят на службе во многих подразделениях, выполняя ответственную работу, справится с которой людям было бы затруднительно. Постановка их в преследуемое положение может полностью дестабилизировать работу нашего отдела. Просим дальнейших указаний.
Ответ: Вы сами предложили использовать такой метод воздействия на объект. Предлагаю отрегулировать ситуацию, исходя из ваших предложений.
RE: Ответ: Рекомендую объявить передачу, показанную по Всемирной сети, провокационной и полностью сфабрикованной враждебными нам элементами. Обнаружить этих личностей и публично наказать. В качестве наказуемых предлагаю выбрать…
16. Брисс
Народу на регистрацию пришло совсем немного. Да и как мне объяснили в Бюро Регистрации Гражданских Актов, заключение союза - рутинное дело, не требующее личного присутствия. Но Ольга хотела, а я совсем не возражал. Нам подготовили зал, выделили официальное лицо, объяснили порядок проведения церемонии и ограничили количество гостей.
Конечно, приятно идти рядом с человеком, который собирается провести с тобой всю жизнь, держась за руки, глупо улыбаясь неизвестно чему и пропуская мимо ушей все напутствия. Я и так знал, что всё у нас будет хорошо. Ольга в белом открытом платье выглядела потрясающе. Она чуть-чуть смущалась от общего внимания, и щечки ее мило розовели.
Нам задали какие-то вопросы, на которые следовало ответить "да", потом мы оставили отпечатки пальцев на скан-документе, и официальное лицо поздравило нас с регистрацией.
Сразу же подбежали Олины подружки, защебетали, как стая разноцветных птиц-пересмешников. Друзья чинно подходили, жали руку и отходили к своим девушкам.
Подошла Шандар. Она молча рассматривала меня, словно видела в первый раз, потом сняла с шеи цепочку с серебряным ножом и вложила мне в руку. Невероятный подарок! Это равнозначно тому, как человек отдаст сердце.
Только один человек всё не решался подойти - Рустам. Он мялся, то порываясь сделать шаг, то останавливаясь, теребил лацканы непривычной для него одежды, начинал говорить и замолкал.
Я улыбнулся и шагнул к нему, распахивая объятия.
Рустам открыл ладони и протянул руки мне навстречу.
Странное существо цеплялось суставчатыми ножками за пальцы Рустама. Ножки были лаково-черными, на спинке трепетали тонкие стрекозиные крылышки, а тельце горело ярко-оранжевым огоньком. Я несмело коснулся его пальцем и почувствовал сильный жар, исходящий от оранжевого комочка.
– Это что? Это мне? - бессвязно пробормотал я.
Внимание гостей сосредоточилось на Ольге. Мы с Рустамом будто одни стояли в высоченном зале с расписанными золотом колоннами и зеркалами, в которых отражался яркий оранжевый живой огонек. Чудо какое!