Ужасные лучи пронзили толстую броню, демонстрируя бессилие французских боевых машин перед могуществом новых технологий.
Люка поразил удар розового и желтого импульсов, вспыхнувших одновременно.
Он выскочил из танка и врезался в толпу зевак, до смерти напуганный желтым светом, который, как ему казалось, превратил его голову в котел с кипящим сливочным маслом.
Но в глубине его души, наполненной безумным страхом, царила безмятежная уверенность в том, что этот кошмар немедленно кончится, стоит лишь отбежать подальше. Это благостное чувство почему-то казалось Люку Кроку розовым...
Марк Кобьен наблюдал за французами, которые беспорядочно отступали, охваченные самыми разнообразными эмоциями. Некоторые из них, облученные розовым, двинулись вперед и попали под желтый свет кавалерии и красный огонь артиллерии.
И тут же отступили, сцепившись друг с другом.
Суматоха наконец улеглась, и Марк повел своих зуавов во Дворец Чародея и вниз, в Утилканар. Тем временем Калифорнийские мушкетеры и Флоридские партизаны перекрыли подступы ко дворцу.
В Утилканаре стояла ужасная вонь. Чтобы идти дальше. Марку пришлось подкрепиться розовыми лучами. Зуавов запах не смутил. Они рвались в бой, воодушевленные победой в Третьей битве при кратере.
Войдя в зал управления, Марк обнаружил подсыхающую лужу рвоты и разбитые органы управления.
Он нахмурился, раскрыл спутниковый телефон и, как только на том конце взяли трубку, сказал:
— Читвуд исчез. Пульт управления испорчен.
— Что там произошло? — осведомился хриплый раздраженный голос.
— Не знаю. Тут следы рвоты. Может быть, Читвуд облучился суперзеленым?
— Сидя в зале, облучиться невозможно. Прокрутите видеозаписи.
Марк просматривал кассеты, пока на экране не возник Род Читвуд, уткнувшийся лицом в собственную блевотину. Потом телевизор полыхнул зеленым, Марку стало дурно, но все же он сумел удержать пищу в желудке. Это оказалось нетрудно. Как-никак, французская кухня, хотя и железнодорожная.
— По-моему, французам удалось завладеть нашей технологией, — доложил он.
— Женщина?
— Да, похоже на то.
— Будь проклят ее дальтонизм! Должно быть, она сумела включить мой гиперглаз. Не сдавайте позиции. Мы выступаем.
— Сэр... — заговорил было Марк, но трубка уже умолкла, поэтому он уселся в кресло перед главным экраном и попытался свести воедино свои детские воспоминания и грубый голос, отдававший ему приказы.
Дядя Сэм сам собирался навестить «Евро-Бисли». Зачем? В инструкциях, полученных Марком перед началом операции, об этом не было ни слова.
Первым о разгроме Легиона в «Евро-Бисли» узнал министр культуры Морис Туре.
— Кто? — воскликнул он, брызгая слюной. — Кто виновен в этом позоре?
— Солдаты противника наступали в мундирах армии Наполеона III, — ответил секретарь.
— Наполеон III? — Морис задумчиво пожевал губами, переваривая информацию. Этого не могло быть, следовательно, не могло быть никогда. Неужели опять американцы мутят воду? Просмотрев последний выпуск «Монд», Туре нашел фотографии с места событий, которые французская пресса называла «происшествием у Кратера».
Итак, захватчики прибыли из Америки, решил министр. Они явились, чтобы продолжать наносить оскорбления Франции. Они заплатят за это.
Морис Туре взял трубку и набрал номер командующего военно-воздушными силами.
— Mon General, у меня ужасные известия. Но ваше своевременное вмешательство спасет положение. Культурный Чернобыль вновь оказался в руках противника. Вероятно, единственный способ покончить с ним раз и навсегда — это превратить его в настоящий Чернобыль. Не найдется ли у вас атомной бомбы? Ах, найдется!.. Отлично. Тогда слушайте...
Вертолет цвета черного янтаря, проскользнув над холмами парижских пригородов и крышами окрестных ферм, опустился в «Евро-Бисли».
Марк Кобьен следил за вертолетом, провожая его объективами телекамер. Когда машина приземлилась, Марк без особого удивления, хотя и с легким испугом, увидел Боба Бисли, который выпрыгнул из кабины и помог спуститься Дяде Сэму.
Сэм Бисли был в белоснежном мундире с золотым кантом и оплетенными шнурком эполетами. Его одежда напоминала Марку форму итальянских адмиралов. Сэм двинулся вперед, опираясь на серебряную трость и отвечая на приветствия солдат в фуражках с силуэтами мыши из черного фетра.
Это великолепное зрелище наполнило душу Кобьена дурными предчувствиями.
К его облегчению, левая глазница Сэма была прикрыта белой повязкой. Марк ни за что не согласился бы еще раз взглянуть в его пульсирующий стальной глаз...
Директор ОВБ Реми Ренар никого не вызывал, поэтому, когда распахнулась дверь помещения охраны, он повернулся и гневно взглянул в ту сторону.
Дверь с грохотом ударилась о стену, рассыпая осколки зеркального стекла.
В кабинет влетели Доминик Парилло и пленник из компании Бисли по имени Род Читвуд.
Следом появились два самых странных человека, когда-либо вторгавшихся в пределы ОВБ. Один из них был типичный американец, другой — очень старый азиат.