- Ложь!
- Когда вас нашли, вы оба лежали без сознания в луже собственной рвоты, - сообщила доктор Джефферсон.
Римо улыбнулся.
- Хорошо, что на мне было чистое белье. - И спросил, на сей раз уже серьезнее: - Как вы это объясняете?
- На основании ваших слов невозможно сделать какие-либо выводы. Вероятно, ваш блуждающий нерв подвергся сильному раздражению.
- Какой нерв?
- Блуждающий. Он является частью мозгового столба. Вы слышали когда-нибудь о рефлексе борьбы-бегства?
- А как же, - ответил Римо. - Когда люди пугаются, некоторые из них бросаются в драку, другие - убегают. Это зависит от натуры человека.
- И воспитания, - проворчал Чиун.
- Этот рефлекс управляется той частью блуждающего нерва, которая оканчивается в животе, - объяснила женщина. - Возникновение рефлекса сопровождается сильнейшим сокращением желудка. Поэтому если вы склонны бежать от опасности, ваш желудок подвергается меньшему раздражению, а чем меньше в нем пищи, тем ниже вероятность судорог, вызывающих тошноту.
- Я уже очень давно ничего не пугался, - удивился Римо.
- Судя по вашим словам и по тому состоянию, в котором вы находились, когда вас обнаружили, вы были напуганы зеленым светом. - Доктор Джефферсон вынула из ушей стетоскоп и направилась двери. - Кстати, надеюсь, у вас обоих есть медицинская страховка?
- Мы застрахованы на все случаи жизни, - высокомерно заявил Чиун.
- Такой страховки не бывает и быть не может.
- Не верите - спросите у Президента вашей страны.
- Вас устроит оплата наличными? - поинтересовался Римо.
- Наличность здесь - самое лучшее, - отозвалась женщина, закрывая за собой дверь.
Когда она ушла, Римо сказал:
- Самое время звонить Смиту.
Чиун торопливо подбежал к кровати ученика.
- Не говори императору о моем позоре, - взмолился он.
- А что мне за это будет?
Чиун нахмурился испросил:
- Чего ты хочешь?
- Сколько тысячелетий я должен готовить тебе обед?
- Три.
- Давай сократим до двух. Лады?
- Грабитель!
Набирая номер, Римо весело смеялся. Желудок его пылал адским пламенем, как будто в нем кипятили карболку. Но как ни старался Римо, он никак не мог вспомнить, когда его тошнило в последний раз.
* * *
Римо дозвонился до Смита, и тот отозвался таким голосом, словно ему прополоскали горло все той же карболовой кислотой.
- Римо?
- Ага. Ну, что скажете?
- Вы двое суток не давали о себе знать. Я думал, вы погибли.
- Нет, мы живы.
- Что случилось?
- Мы сели на хвост Бисли. Судя по всему, именно он заправляет эти спектаклем.
- Где он сейчас?
- Не знаю. Мы с Чиуном лежим в какой-то больнице и набираемся сил.
- Минутку... - В трубке послышалось жужжание. - Вы находитесь в общественном госпитале "Спринг".
- Как вы узнали?
- По номеру вашего телефона.
- Бисли оглушил нас какой-то зеленью.
- Что значит "зеленью"?
- То ли светом, то ли чем-то еще в этом роде. Это был самый страшный зеленый цвет, какой только бывает в природе. Меня пробрало до самых внутренностей. Доктор сказал, будто бы мой блуждающий нерв сошел с ума.
- Вы хотите сказать, что зеленый свет включает рефлекс борьбы-бегства?
- Я повалился мордой в собственную блевотину и целый день провалялся без сознания.
- Два дня.
Римо сомкнул веки.
- Расскажите мне, что случилось за это время.
- Скандал вокруг "Америкен-Бисли" наконец утих, там установилось перемирие. Воюющие стороны согласились подождать решения виргинского законодательного собрания о продаже компании Бисли участка земли, примыкающего к питерсбергскому национальному полю битвы.
- Итак, все кончено.
- Нет, все только начинается. Возникли какие-то разногласия с Францией.
- У нас всегда разногласия с Францией.
- На сей раз дело серьезное.
- Смитти, я не намерен якшаться с французами. Во всяком случае, натощак.
- Послушайте меня, Римо. Два дня назад французские самолеты разбомбили "Евро-Бисли".
- Это хорошо или плохо?
- Назревает международный конфликт. Французы заняли парк, никого не впускают и не выпускают.
- А это хорошо или плохо?
- Французский парламент в срочном порядке принял закон, запрещающий употребление английского языка во Франции.
- Что?!
- В настоящее время американских дельцов и туристов выдворяют из страны. Наш сенат пригрозил ответными мерами. В Нью-Йорке задержана толпа американцев, которые плыли на лодках к статуе Свободы. У них были ацетиленовые горелки. Один из задержанных признался, что они собирались расчленить статую и отправить обратно во Францию. Взорван французский павильон Эпкот-центра. Квебек охвачен беспорядками. Мы оказались на грани войны с Францией.
- Из-за тематического парка?
- Сказать что-либо определеннее невозможно. Отправляйтесь с Чиуном во Францию, чтобы выяснить причины оккупации "Евро-Бисли".
- Может, все дело в дороговизне входных билетов, - пробормотал Римо и спросил: - А как же Сэм Бисли?
- Вы знаете, где его искать?
- Я знаю лишь, где нахожусь я сам. Да и то с ваших слов.
- Сэмом Бисли мы займемся позже, - едким тоном произнес Харолд В. Смит. - А сейчас я хочу, чтобы вы с Чиуном как можно скорее отбыли во Францию.
- Это задание не для меня.
Но Харолд В. Смит уже дал отбой.
Римо повесил трубку и повернулся к мастеру Синанджу:
- Мы едем в Париж, папочка.
- Париж! Зловонная помойка, - фыркнул Чиун.
* * *
В международном аэропорту Шарля де Голля Римо пришлось выбросить из окна французского таможенника. Бедняга поплатился за свою родную речь.
Римо хотел было объяснить, что не говорит по-французски, когда таможенник, изучавший его паспорт, выхватил из-под мундира свисток и пронзительно засвистел.
- Il ne parle francaais! - крикнул он.
- Что он сказал? - спросил Римо.
- "Он не говорит по-французски", - перевел Чиун.
- Именно это я и пытался ему втолковать.
- Il parle rebut american! - взвыл таможенник.
- Орет, что ты говоришь на грязном американском языке.
- Il faut'il se comportat!
- И подлежишь немедленной депортации, - добавил мастер.
- Только через ваш труп, - заявил Римо, обращаясь к таможеннику.
- Почему вы не сказали - "через мой труп"? - по-английски осведомился таможенник.
- Именно это я и хотел сказать, - мрачно отозвался Римо.
Таможенник побледнел и прижал ладони ко рту. - Я осквернил себя, сказал он.
Подбежал второй таможенник и арестовал первого. Они заспорили. По-французски.
- Что случилось? - спросил Римо.
- Этот человек арестован за употребление английских слов, - объяснил кореец.
- Вот и славно.
Потом появился третий, их коллега, и попытался арестовать Римо с Чиуном за английскую речь в пределах священных нерушимых границ Франции.
Он-то и стал тем самым таможенником, которого Римо швырнул в ближайшее окно с тонированным стеклом. Пострадавший успел еще выпалить что-то невразумительное - вероятно, французскую фразу, причем на очень большой скорости, но для Римо это не имело значения.
Заверещали пронзительные свистки, и к Римо с Чиуном устремились охранники аэропорта, возбужденно выкрикивая что-то по-французски. Не понимая их, Римо сделал вид, будто бы оскорблен до глубины души, и принялся тыкать каждому указательным пальцем в лоб.
Судя по всему, он неизменно попадал в речевой центр, потому что возбужденные вопли вскоре стихли. Продолжая яростно жестикулировать, охранники поспешно очистили пространство вокруг англоязычных демонов.
Выйдя наружу, Чиун кликнул поджидавшее такси-"мерседес", изъясняясь на чистейшем французском. Устроившись на заднем сиденье, посетовал, что его французский далек от совершенства.
Услышав английскую речь в салоне автомобиля, который формально являлся частью французской территории, таксист с визгом остановил машину и велел пассажирам выйти вон.