— Сразу скажу, не питай ложных иллюзий, девочка, — сказала пастушка вдогонку. — Все вы, настоящие, хороши только как натурщицы.
Один из кирпичиков кладки колодца приятно щёлкнул. Путешественники переместились в следующий мир.
Аркадия отогнала одну из овечек и подняла с Земли оброненную пластинку таблеток. Она прочитала: «10 мерлинов, фармацевтический банковский стандарт Альбиона».
Горничная и совокот оказалась на поле с пустующими шатрами и рядами горящих факелов.
Высокий бледный юноша сидел на утёсе и с тоской смотрел на тёмное небо с разноцветными звёздами, полосатыми воздушными шарами и яркой, бесцветной лучной. Податливые соломенные волосы гуляли на ветру. Казалось, его худощавое тело утопало в растянутом мягком свитере и огромном шарфе, а голова — в массивном цилиндре со свечами. Рядом лежала палитра с красками и кисточки.
— Извините! Извините! — Маргарита победоносно подпрыгнула и замахала рукой. — Мастер Чэвон! Моё имя Маргарита Блакит. Сегодня, двадцать третьего числа месяца ритуала, я прибыла в ваше полное распоряжение для выполнения обязанностей горничной. И…
Мужчина даже не повернулся. Наверное, не услышал. Она неуверенно зашагала ближе. Под полами платья гуляли волны плотной, мягкой травы. Впереди шумели волны уставшего, остывающего моря.
— Мастер! — Пэнз подлетел к хозяину и приземлился рядом. — Я так волновался, так волновался! Вы работаете внутри картин всё дольше и дольше. Как же так, как же так…
Аристократ ничего не ответил и только приласкал питомца. Маргарита продолжала попытки начать аудиенцию:
— Мастер Блак… то есть Чэвон! Меня зовут… Мастер? Как грубо…
Она подошла совсем близко и стала рядом. Это тоже не вызвало реакции. Наконец она поклонилась и присела рядом. Мужчина так ничего и не сказал. Он обернулся, наконец обратив на неё внимание, посмотрел, что девушка дрожала от ночного бриза, снял с себя необычно большой полосатый шарф и накинул ей на плечи:
— Вот. Укройся.
— Мастер…
Он кивком показал в сторону моря. Звуки будто утихли на мгновение. Откуда не возьмись на небе завизжали несколько огненных стрел, они летели всё выше, выше и… фейерверк! Будто бы все звёзды сговорились и стали разом падать на землю. Маргарита смотрела как зачарованная, у неё даже слегка приоткрылся рот. Огненные узоры всё продолжали гулять по небу среди воздушных шаров, рисуя целые сюжеты. И вот, когда на небе отгремели все цвета радуги, огненная феерия сошла на нет. Пэнз оторвался от зрелища и увидел, что Вудроу всё это время смотрел на Маргариту. Глаза господина и слуги встретились:
— Тебе понравилось? — спросил художник.
— Это ведь всё не настоящее?
— Не настоящее.
— Мне понравилось, — улыбнулась она и сильнее укуталась в шарф, борясь с холодом.
— Хм… — грустно улыбнулся юноша в ответ и потупил взгляд. — А вот ей было всё равно… Ой!
Он вновь взгляну на горничную, но на этот раз как-то обескураженно:
— Ты же реальный человек. Прости, я как-то пропустил мимо ушей, что ты там говорила…
— Мастер Чэвон, — «Это же пятидесятый раз за день! Геката, дай мне сил…», — меня зовут Маргарита Блакит. Сегодня, двадцать третьего числа месяца ритуала, я прибыла в ваше полное распоряжение для выполнения обязанностей горничной, — она встала, придерживая шарф, сделала реверанс и снова села.
— Эээээ… да! Распоряжаюсь, чтобы ты приступала к обязанностям. Пожалуйста. И мы почти одного возраста. Не стоит обращаться ко мне «вы» или «мастер». Мастер Чэвон — это мой отец.
— Это несколько нестандартно с точки зрения субординации.
— Ну, Маргарита, это твоё первое задание. Решить, что важнее для субординации. Обращаться ко мне как тебя научили или так как я этого хочу.
Маргарита растерялась:
— Так точно, мастер Чэвон.
— Ох… ладно, забудь. Пусть будет «мастер» или «Вудроу». Но точно не «Чэвон».
Она кивнула.
Первым заданием после прибытия из вереницы чудных картин был ужин. Тот самый, что нельзя съесть на завтрак. Ужин запоздал, пока горничная осваивалась на кухне, но был подан в лучше виде. Оставалось только выбрать напиток.
— Ииииии… — взгляд Вудроу всё скользил по винной карте. — Шардоне!
Маргариту будто тряхнуло:
— Мастер, извините, вы не можете пить белое вино с красным мясом.
— Не могу? — удивился Вудроу.
— Не можете. Я отказываюсь.
Художник опешил и задумался над тем, что по незнанию первым же делом отдал какой-то преступный приказ, выходящий за договорные отношения слуги и господина.
— И вино, — просто поправил он себя в итоге.
Маргарита щёлкнула пальцами и раскрыла ладонь. Парящий рядом Пэнз уклонился от бутылки, прилетевшей откуда-то со стороны лестницы. Тонкие пальчики сомкнулись на горлышке. Маргарита повернула бутылку, чтобы хозяин мог видеть этикетку с чёрной шишкой: