Саммонен Елена Александровна
Цветение и увядание
Глава 1
Летающий королёк и увядшая роза
- Ну же, нэити Суома! - ласково произнесла служанка господ Виртаненов. - Делать прическу - это вовсе не больно. Вы можете по часу находиться в сауне, а вытерпеть прикосновение гребня вам не под силу.
- Скажи мне, милая, когда это закончится? Я хочу к матушке, - умоляюще произнесла Суома. С самого утра она не видела родителей, занимаясь подготовкой к рождественскому балу в доме графа Ниеминена.
- Вот закончим с прической и корсетом, и тогда я смогу представить вас руове Виртанен. Вы же ведь не хотите, чтобы матушка увидела вас в неглиже?
И служанка продолжила свое дело. К слову, нужно заметить, что Виртанены жили на окраине Турку в фамильном особняке, построенном еще во времена господства в стране шведов. Недалеко от особняка протекала мелкая безымянная речушка, которая со временем и вовсе высохла. Видимо, эта речка, больше похожая на ручей, и дала прозвище всему роду. А между тем, юной Суоме недавно исполнилось четырнадцать, и настало время для того, чтобы подобрать ей достойную пару. Ее старший брат давно был женат, а сестра, вышедшая в свет впервые в прошлый сезон, уже собиралась выйти замуж за одного русского графа, который приезжал в Турку из далекого Петербурга по приглашению промышленного магната. Стоит ли говорить о том, как тревожилась Суома, боясь забыть о мельчайших деталях этикета.
- Экипаж подан, нэити Суома, - с ее позволения в комнату вошел лакей. - Руова Виртанен велела вам поспешить: она будет ждать вас в карете.
- Благодарю, - произнесла девушка и проводила его взглядом.
Когда были приведены в порядок ленты на корсете, закреплена на платье серебряная брошь в виде Вифлеемской звезды и надеты сапожки из красного бархата с расписным каблуком, служанка проводила Суому вниз, вышла с ней за ворота и посадила в экипаж. Этот вечер обещал Виртаненам знатные увеселения.
По прибытию в Аурайокский замок, их встречали хозяева вечера, чета Ниеминенов. Немолодой, но и еще не ступивший в старость, граф Ниеминен, носил парадный мундир с множеством наград и орденской лентой. Он был видным человеком, талантливым полководцем в свое время. Дворянский титул придавал его имени еще больше блеска. Обменявшись парой рядовых фраз с хозяевами, Суома и ее мать, как почетные гости вечера, были приглашены ими в зал.
До начала бала оставался целый час, и поэтому руова Виртанен, решив не терять времени даром, стала знакомиться с приглянувшимися ей господами. Покамест мать вела приятные беседы с незнакомыми Суоме людьми, несчастная девушка, впервые оказавшаяся на этом торжестве роскоши, трепетала всем телом. Ведь скоро начнется бал, а полонез - ее слабое место. И не отказаться ей теперь, сославшись на какую-нибудь нелепую причину, ведь в этом парадном танце-шествии примут участие абсолютно все приглашенные.... Суома так боялась быть на виду у публики...В хореографическом зале, наедине с учителем, она танцует, как балерина, а когда ее видит три сотни человек...Будет ужасно неловко, если ее пригласит на танец молодой аристократ, а она будет неуклюжа.
И вот, около девяти часов, хозяин вечера объявил о начале бала. Заиграл оркестр. Цветы этого вечера, милые девушки и обаятельные юноши, поклонившись друг другу, начали плавные движения, сливающиеся в один бесподобный танец под торжественную, необычайно живую и полную какой-то невероятной возвышенности, музыку. Суому пригласил сын известного поэта по фамилии Мякиярви, прекрасный юноша со светлыми, вьющимися волосами и статью, присущей лишь профессиональным танцорам или военным. Он был старше нее и, очевидно, знал толк в покорении женских сердец. Его чары, вероятно, распространились и на нее. После полонеза она была влюблена, а после благородного менуэта воспылала к нему страстью.
Покуда дочь наслаждалась прекрасной музыкой и своим очаровательным кавалером, руова Виртанен беседовала с одним финским ученым, с которым познакомилась около получаса назад.
- Мой отец был простым торговцем, - рассказывала руова Виртанен. - Но, рожденному графом, торговать не слишком уместно. Вскоре он подался в политику, и, видит бог, был в этом прав.
- У вас очень красивая дочь, - признался в своих симпатиях ученый. - Такая заморская внешность. Настоящая ирландская красота!
- Всю жизнь мечтала быть рыжей, но родилась блондинкой, что для финских земель неудивительно, - засмеялась руова Виртанен, кокетливо прикрыв улыбку веером из розового кружева.
- Стесняюсь, но считаю делом чести заметить, руова Виртанен, - он указал взглядом на ее прическу, - у вас растрепались волосы.
Руова Виртанен потянулась к выбившейся из прически пряди волос, решив, что просто расстегнулась заколка. Она хотела снова закрепить ее на волосах, но вдруг обнаружила, что заколки нет! Золотая заколка с изумрудом была утеряна!
- О, нет... - произнесла руова Виртанен. - Эту заколку подарила моей дочери крестная на именины...А я одолжила ее на этот вечер...
- Быть может, она просто слетела с ваших волос? - предположил ее собеседник.
- Ах, нет...Это исключено. У нее очень тугая застежка, - она стала ерзать в кресле. Боже, что же теперь...Она безумно дорогая...
Руова Виртанен в этот момент подумала о муже, который остался сегодня дома и не составил им с дочерью компанию на вечер. Да, херрасмис Виртанен, со свойственной ему сварливостью и повышенной бережливостью, этому не будет рад. Он очень скоро обнаружит пропажу, если дочь не наденет пару дней это украшение. Ее муж знал о всех вещах в доме, о каждой мелочи туалета своих близких...Будь проклята его наблюдательность.
Она, извинившись перед собеседником, встала с места. Пытаясь не тревожить окружающих, руова Виртанен покинула зал и стала бродить по длинным коридорам особняка, лелея в себе надежду на то, что заколка и вправду слетела с ее головы. Хотя вряд ли.
В это время, устав от танцев, Суома и нуори мьёс Мякиярви убежали в оранжерею дома Ниеминенов. Это было укромное местечко, так подходящее для разговоров о любви. То, что случилось с нею, было мимолетным порывом, экстазом от первого опыта общения с мужчиной, безумным буйством чувств...А для него она была лишь новым экспонатом в большой коллекции влюбленных девиц.
- О, мой господин! - воскликнула Суома, заливаясь смехом. - И зачем же мы сюда пришли? Неужели вести беседы о русско-шведской войне?
- Да ну ее, эту войну, - беспечно махнул он рукой. - Я, конечно, понимаю, что ты любишь историю, но сегодня ведь Рождество. Хочешь, я расскажу тебе сказку?
- Да, да! - она захлопала в ладоши.
- В Рождественскую ночь все духи становятся добрыми. Только не в Швеции. Одна женщина пошла в рождественскую ночь на полуночную службу. Когда она вошла в храм, то обнаружила, что у прихожан нет голов. Несчастная бросилась бежать, ей удалось удрать от призраков, но они сорвали с ее головы платок. А на утро она пошла в храм и увидела, что клочья ее разорванного платка разбросаны на могилах близлежащего кладбища...
- Хорошо, что Финляндия - это не Швеция. - с улыбкой на губах заключила Суома. - Я думаю, что в эту ночь меня не коснется зло.