Коза только кивнула. Так и пошли молча дальше и уже у самого поселка в тени березки, его невероятная врединка окликнула:
-Ваня!
Он остановился, вопросительно глядя на неё.
-Ваня, я я буду очень ждать твои письма! - и покраснев, вдруг сама прижалась к нему и, привстав на цыпочки, потянулась к нему губами... -Милая! - Чертов сжал её в объятьях, - маленькая моя!
Он, забыв про все, целовал свою козу-дерезу. Потом резко выдохнув, остановился:
-У меня же башню сносит, пошли, иначе...
. И шел Ванька как-то боком, а его мелкой занозе и невдомек было, почему он так неудобно идет.
ГЛАВА 20
Дома Альку ждали аж три письма из Сербии и... картина 60х40, с которой счастливо улыбались Аверы. Художник Гоша сдержал-таки слово, Ванька привез холст, Саша сделал рамку и повесил в спальне над кроватью.
Минька восторженно застыл возле неё:
-Мама, какие мы красивые! Ой, а это ёще, смотри, мам, мы с Ваней!
В рамочке, стоящей на комоде, был небольшой, чуть больше фотографии рисунок - Чертов держал на руках Миньку и оба заразительно смеялись.
Алька в нетерпении взяла письма Стоядиновичей, посмотрев по штемпелю дату отправки начала читать. Валюха писала, что встретили их шикарно, вся ближняя и дальняя родня съехалась посмотреть на русску жену и малиша, гуляли целую седьмицу, свекровь умилялась и любовалась маленьким внуком и откровенно хвасталась русской снохой всем соседям. Валюха скучала по дому, описывала быт сербов, обычаи, еду, делилась сомнениями и тревогами, удивлялась, восхищалась, особенно впечатлили её Балканские горы-'Аль,есть места, где чувствуешь себя муравьем среди вот такой суровой красоты, и нет ничего кроме гор и, действительно, далёкой дыры в небо".
В общем, получила Алька подробное описание всего:
-Как сама там побывала, хотелось бы увидеть вживую. Смотри, смотри, какая красотень, - она подавала Саше фотки адриатического побережья, куда Стоядиновичей утащили после празднований родственники. -Красиво, вот бы нам когда там побывать случилось?
-Посмотрим, как наш малыш будет расти, если все нормально, летом у нас на Черном побываем, - улыбнулся Авер.
Проводила мужиков Алька, и словно бы в унисон её и Натахиному настроению, пошли дожди. Природа как-то сразу съежилась, резко полетели листья, достали резиновые сапоги, зонты и куртки, дождь сеял и сеял, Алька тоже кисла, так долго тянулась неделя без Сашки, вечность целую.
Приехал дед:
-Усе мокрое, у лес ня пойдешь, а у окно глядеть - тоска, мы тута с Минькою лучшее мультики посмотрим и у кахве добягим!
А в Медведке тоска навалилась на козу-дерезу, она никому из свиты не говорила, что скучает по Чертову. Особенно после того, как Виталька Першиков, в первые дни после его отъезда ехидничал:
-Ну что, Натаха, улетел твой орел?
-Он, может, и орел, но с чего мой? И с вами точно также общался? Да и на то он и орел, чтобы лететь куда хочет.
-А я было подумал...
-Да, пожалуйста, думай себе, чё хочешь, я уже одной ногой в Свердловске.
По дождливой погоде настроение убывало катастрофически, и Натаха поехала к Альке, с ней можно было поговорить обо всем. Алька, скучающая без своего Авера, очень обрадовалась ей, потащила показывать новую квартиру, и как-то сразу не поняла, отчего застыла Наташка.
А потом допёрла:
-Наташ, так тебе Ваня не безразличен? - спросила она, видя как смотрит Наташка на рисунок.
-Ой, Аль, - заплакала та, - я такая дура. Думала, уедет и все - чао, дяденька. А он... он снится каждую ночь, а я боюсь, что он про меня и не вспоминает.
-Глупенькая, он из Медведки себя с мясом вырывал, знаешь, как ему тошно было?
-Правда?
-Правда, правда, забирай вот рисунок. Пусть Ванька рядом с тобой будет!
Наташка запрыгала:
-Аль, я тебя обожаю!
Кислое настроение вмиг улетучилось, и коза-дереза стала оживленно рассказывать новости, делиться впечатлениями, а сама постоянно смотрела на рисунок и беспричинно улыбалась.
-Возьму с собой в общагу. Не хочу, чтобы кто-то из наших видел, ну их.
А Иван, свет Георгиевич удивил всех своих девок, особенно мамульку. Приехавший сын был странно задумчивым, мамулька встревожилась:
-Сын, ты не заболел?
Он молчал, потом встрепенулся:
-Что! А, нет, просто задумался!
-Надо же, к тридцати годам задумываться стал, значит, ещё не все потеряно! - посмеивалась Галинка.
В другое время братец с удовольствием и выдумкой стал бы пикироваться, сейчас же усмехнулся:
-К двадцати девяти, если быть точным! - и всё, опять замолк.
-Вань, ты точно не болен?
-Отстань, а?
И как ни пытали Чертовы своего будущего зятя Доронина, он твердо говорил, что не знает, в чем дело. Потом, на следующий день, Иван потащил Галинку в Детский мир... в отдел кукол???