Перед глазами Янички был завод: высокие трубы, яма, в которую она упала, парень с чубом, державший ее на руках, поцелуй, кровать отца и Лидия…
Все это вертелось в ее мозгу, пока учительница Мара не вызвала ее отвечать урок. Яничка была одной из лучших учениц, ее часто хвалили, ставя в пример остальным. Яничке завидовали. Ее никогда не наказывали, она не бегала домой за забытой тетрадью или пионерским галстуком. Она была вожатой отряда. И вдруг она стоит с низко опущенной головой перед учительницей и не знает, о чем говорить. Урок она запомнила еще в классе, во время объяснения, но сейчас словно кто-то отшиб ей память, все вылетело из головы.
— Что с тобой, Яничка? — участливо спросила учительница. Она ждала, что Яничка, как всегда, поднимет голову, посмотрит прямо в глаза и расскажет обо всем, что с ней случилось.
Но Яничка не поднимала головы, она будто провалилась в какую-то бездонную яму, и некому подать ей руку, спасти.
— Где ты была вчера?
— На матче, на матче, — хором ответили за нее подружки. — Пять-один, выиграли заводские.
— А потом она пошла на завод, — подсказывали другие.
— К отцу ходила…
Подружки старались изо всех сил выгородить Яничку, некоторые пытались ей подсказывать.
— Что ты делала на заводе? — приподняв ее легонько за подбородок, спросила учительница.
Яничка зажмурилась, попыталась что-то сказать, но еще ниже опустила голову и не проронила ни слова.
Как она могла смотреть в глаза учительнице? Там же все видно, как в зеркале! Та увидит и все поймет.
— Ну говори! Кого ты там видела, что делала?
«Только этого не хватало — сказать: «Видела одного парня»…
Ей казалось, что учительница спрашивает: «А как его зовут?»
«Не знаю. Он только поцеловал меня, а потом убежал».
«Как же так? Первый раз встретилась с парнем и позволяешь ему себя целовать!»
«А он меня и не спрашивал».
«И как можно, чтобы он тебя целовал, а ты даже не знаешь его имени?»
«Так он мне не сказал».
«А почему ты не спросила? Ты знаешь, что значит для девушки поцелуй?»
«Знаю. Мне было очень хорошо! Так хорошо, что я забыла спросить, как его зовут!»
«Это же позор, девонька!»
Так разговаривала сама с собой Яничка, стоя с опущенной головой, а учительница и весь класс напрасно ждали ответа.
— Садись! Потом поговорим.
Большое испытание выпало на долю Янички в этот день. После занятий учительница снова стала расспрашивать Яничку, что с ней случилось, но та молчала.
Дома ее ждало новое испытание. Не успела она переступить порог, как мать, которой девчонки уже успели доложить про двойку, учинила ей допрос:
— Где ты шаталась? Где ночевала?
— Ты же знаешь!.. У отца.
— А ну-ка посмотри мне в глаза!
— Это еще почему? — огрызнулась Яничка и, швырнув портфель с книгами, хотела улизнуть из комнаты.
— Нет, ты мне скажи, где ты шлялась и что ты делала на этом проклятом заводе!
Мать схватила ее за шиворот и так дернула к себе, что пуговицы у воротника чуть не поотлетали.
— Двойку вот приволокла. Опозоришь ты мою голову, я вижу! К тому идет!
Яничка передернула плечами, пытаясь запахнуть платье, но мать дернула его еще ниже.
— Говори, бесстыдница! Подумать только! От матери сбежала! Шлялась где-то, как последняя уличная девка. Не явилась домой ночевать! А мать тут с ума сходит! Отвечай, тебе говорят!
Игна чуяла своим женским сердцем, что с дочерью случилось что-то неладное. Об этом говорили и глаза, которые избегали смотреть на мать, и эти черные тени под глазами, и виноватое выражение лица, и упорное отпирательство.
— Я уже тебе сказала! Была у отца! Никуда я больше не ходила.
— Врешь! По глазам вижу, что врешь! — продолжая держать ее за шиворот, допытывалась Игна. — Врешь! А почему платье все в грязи?
— Упала на заводе в яму, — пробормотала Яничка.
— А кто тебя оттуда вытащил?
Она не сразу нашлась, что ответить. Вынуждена была солгать. Это была первая ее ложь матери, ложь во спасение, в защиту первого поцелуя.
— Сама!
— А почему ты не смотришь мне в глаза!
Девочка собрала все силы и подняла глаза на мать.
— Вот — смотрю!
Это было первое притворство, первый шаг к овладению искусством скрывать свои девичьи тайны и первый шаг к отдалению от матери.
— А где твои ленты?
Яничка глянула на свои короткие косички и смешалась. Шелковых бантов, белыми бабочками торчащих на кончиках кос, не было. Одну она потеряла еще там, в яме, а вторую, наверное, тогда, когда он взял ее на руки и поцеловал.