— Погибнуть! Не беспокойтесь, Смит потом несся вверх по насыпи как лошадь. Было больше похоже, что погибну я.
— Так вы поджали хвост и сбежали?
— Не говорите глупостей. Я не хотел неприятностей, вот и все. Никто никого не бросил. Там находился еще один парень, который и остался присматривать за Смитом. После происшествия он быстро спустился с горы. Парень в голубой рубашке. А поезд остановился. Я не хотел устраивать перепалку с машинистом. Со Смитом все было в порядке. Я видел, что он не поранился.
— Мистер Квестинг, вы взглянули на сигнал семафора перед тем, как пригласить Смита перейти мост, или нет?
В первый раз Квестинг выглядел по-настоящему ошеломленным. Он сильно покраснел и пробормотал:
— Послушайте, доктор, у нас очень знаменитый гость. Нам не нужно расстраивать мистера Гонта…
— Вовсе нет, — отозвался актер. — Я бесконечно заинтригован.
— Вы ответите мне? — вскричал доктор Акрингтон. — Зная, что вечерний поезд на подходе, и видя человека, собирающегося перейти через железнодорожный мост, вы посмотрели на семафор, перед тем как помахать ему, или нет?
— Конечно, посмотрел. — Квестинг обследовал кончик своей сигары, посмотрел исподлобья вверх и добавил непривычно безжизненным голосом: — Он не работал.
Дикон ощутил ту волну личного смущения, которой декламатор-дилетант при непосредственном контакте может поставить свою аудиторию в неловкое положение. Сейчас прозвучала явная ложь. Фраза была чрезвычайно фальшивой. Бизнесмен с полной уверенностью знал, что ему не верят. Даже доктор Акрингтон казался истощившимся и не смог сказать ничего подходящего. Через несколько секунд Квестинг пробормотал:
— Ну ладно. Я не видел семафора. Они могли бы поставить там человека с флажками.
— Красный фонарь десяти дюймов в диаметре? И вы не видели его?
— Я же сказал — семафор не работал.
— Мы можем это проверить, — произнес Саймон.
Квестинг повернулся к нему.
— Дело ваше, — согласился он, но его голос дрогнул на злобной ноте, и Дикону показалось, что есть что-то, о чем бизнесмен боится говорить.
— Не сообщите ли нам, куда вы ездили? — продолжал доктор Акрингтон.
— В Pohutukawa.
— Но вы находились на дороге на Пик.
— Я знаю, что я там находился. Мне просто захотелось проехаться вдоль этой дороги перед возвращением домой.
— Значит, вы были в бухте Pohutukawa?
— Я уже сказал, что ездил туда.
— Полюбоваться деревьями в цвету?
— Боже мой, почему я не могу поехать полюбоваться природой? Там же великолепный вид, не так ли? Сотни людей ездят туда, разве нет? Если хотите знать, я считаю, что для мистера Гонта это была бы чудесная прогулка. Мне хотелось узнать, зацвели ли деревья в полную силу, перед тем как предложить нашему гостю поехать туда.
— Но вы должны были слышать, что в этом году нет цветения в Pohutukawa. Все говорят об этом.
По какой-то необъяснимой причине Квестинг вдруг обрадовался.
— Не слышал, — быстро проговорил он. — Я очень изумился, когда приехал туда. Все это печально. Просто на редкость грустно.
Доктор Акрингтон тоже обрадовался. Он поднялся и встал спиной к бизнесмену, торжествующе глядя на своего зятя.
— Да, но я не пойму, какой дьявол вселился в вас обоих, — недовольно произнес полковник. — Я…
— Будь так чрезвычайно любезен попридержать язык, Эдвард.
— Послушай, Джеймс!
— Оставь, папа, — сказал Саймон и взглянул на дядю.
— Мне кажется, я удовлетворен, — сурово произнес тот. — Очень вам признателен. Спасибо, мистер Квестинг. Думаю, у нас больше нет необходимости задерживать вас.
Бизнесмен затянулся сигарой, выпустил изо рта большой клуб дыма и остался там, где сидел.
— Подождите минуту, подождите минуту, — произнес он с интонациями кинорежиссера. — Вы удовлетворены, а? О’кей. Прекрасно. Чудесно. А как насчет меня? Только потому, что я умею правильно себя вести, когда у нас такой знаменитый гость, вы находите возможным выйти из положения с помощью динамита. Я стараюсь избавить мистера Гонта от смущения. Я извиняюсь перед мистером Гонтом. Мне бы хотелось, чтобы он знал: когда я вступлю в права владельца этого места, его сходство с сумасшедшим домом постепенно и автоматически сойдет на нет.