С этими словами миссис Вандерберг поднялась. Провожая Мансарта до двери, она говорила:
— Вы, конечно, удивляетесь, почему я терплю миссис Грей. Причина проста. Я не мешаю мужу в его коммерческих и любовных делах, по зато и сама пользуюсь свободой. Встречаюсь, с кем хочу, трачу, сколько хочу, иду, куда хочу и когда хочу. Конечно, я могла бы вести более осмысленную жизнь, пусть даже без денег и без свободы, но у меня не было выбора. Надеюсь, вы понимаете, ректор Мансарт?
Ректор Мансарт подтвердил, что ему все ясно, и почтительно ее поблагодарил.
Назначение миссис Грей на кафедру социологии в Мейконском государственном колледже для цветных состоялось. С этого момента ректор Мансарт и Джин взяли себе за правило гораздо внимательнее относиться к любым проявлениям оппозиции и раскола внутри колледжа. Прежде всего надо было построить стадион. Все ректоры, коллеги Мансарта, советовали ему сделать это по многим самым различным причинам; не последней из них был странный дар в виде акций. Без излишнего шума Мансарт приказал подготовить чертежи и расчеты.
В свою очередь миссис Грей не теряла времени даром. Она составила программу своего курса и хорошо его вела, а вместе с тем разузнавала все, что только могла, о колледже, его личном составе и взаимоотношениях между сотрудниками. Ей пришло в голову — а возможно, было подсказано, — что Джон Джейкобс, казначей колледжа, мог бы оказаться полезным для осуществления некоторых из намеченных ею планов. Дело в том, что Вандерберг проявлял нетерпение. Его понятия о государственных учреждениях и государственных служащих были крайне примитивны. Он спешил обнаружить в колледже хищения и подкупы; ему требовалось знать, кто в них замешан, как они совершаются и с чьей помощью. Он был уверен, что Мансарт, если только он не дурак, не довольствуется своим скромным окладом.
Вандербергу хотелось усилить свои контроль над колледжем, средства которого, число слушателей и репутация все возрастали. Однако никаких финансовых махинаций нащупать пока не удавалось. Колледж находился в хороших руках; и хотя его отчетность не вполне отвечала современным требованиям, все же прямых нарушений не было. Ну, а если злоупотреблений там действительно нет, то их надо изобрести — и тогда Мансарта можно будет убрать.
Вскоре миссис Грей стала замечать, что казначей Джейкобс чем-то недоволен. Он был молчалив, замкнут и всегда одинок. Финансовыми делами колледжа руководил сам Мансарт, сведя служебное положение Джейкобса до роли старшего клерка. Тем не менее Джейкобс все же выполнял некоторые ответственные обязанности; вел отчетность, имел доступ к важным документам и сейфу. Поэтому миссис Грей принялась усиленно обрабатывать Джейкобса; это внимание со стороны молодой красивой женщины было необычным в его жизни и пугало его.
Жил он в пригороде Мейкона, вблизи колледжа, в живописной, еще не застроенной местности. Дом у него был старинного типа, удобный, но ничем не примечательный — простое двухэтажное здание, построенное по типично южному образцу на деревянном свайном основании. Жена Джейкобса, робкая, невзрачная темнокожая женщина, беспрекословно подчинялась мужу. Дом она содержала в образцовом порядке, умела хорошо и вкусно стряпать, но больше, пожалуй, ничем не отличалась.
Миссис Грей приступила к осуществлению своих замыслов. Прежде всего после тщетных, как она уверяла, поисков жилья она заявила Джейкобсу, что не прочь была бы поселиться в его доме. Он обрадовался, и тогда миссис Грей попросила его основательно переделать второй этаж и заново его обставить. Под ее руководством было создано весьма комфортабельное и со вкусом отделанное помещение, но вся эта затея потребовала денег больше, чем Джейкобс мог выделить. Миссис Грей охотно одолжила ему недостающую сумму под расписку. Затем она предложила Джейкобсу соорудить полуподвальный этаж и обставить в нем комнату для карточной игры, куда он мог бы приглашать друзей и соседей. Ей хотелось иметь место, где можно было бы устраивать свидания вдали от любопытных взоров цветных и белых.