– На Тере же мир, ты обрела семью, что тебя не устраивало?
– А что не устраивало тебя? – отпарировала Нейман. – Почему ты сбежала с Теры, даже зная, что ты чужая в семье Риа?
– Даже не знаю, как ответить…
– И не отвечай, всё равно объяснить не сможешь. Потому что я тоже не смогла разобраться в себе. Когда я противостояла Ауленту, мне и то было куда проще – я знала, кто враг, и кто друг. Но в то утро, когда вся правда открылась, меня закинули в совсем иную жизнь, и я не смогла вжиться в неё. Как бы я не была привязана к Лэс-Тере, как бы не радовалась возвращению териан, как бы не испытывала удовлетворения, что убийцы моей семьи наказаны – моей душе не находилось покоя. Ты правильно поступила, что сбежала.
– Нейман?!
– Тебя шокируют мои слова? Но это правда! Кто мы с тобой? Посмотри на нас, мы кто угодно, но только не терианки.
– Что ты говоришь, мы из териан, это не подлежит сомнению!
– К сожалению, наличие голубой крови не делает тебя терианкой. Знаешь, что я пережила на Тере, когда думала, что теперь смогу расслабиться и отпустить прошлое? Я каждый день видела королеву Дарейнис, и меня смущало то, как она молодеет с каждым часом. Отдых и безопасность меняли её на глазах, возвращая ей истинную терианскую молодость. Уже через пару недель я видела перед собой совсем другую женщину.
– Да, мама очень изменилась.
– Очень? Это мягко сказано. Она выглядит практически нашей ровесницей. Смотреть на неё и думать о том, что она моя мать, для меня было как-то странно. Мы не привыкли, что наши родители остаются юными почти до глубокой старости. А потом начали возвращаться териане, укрывавшиеся прежде в надёжно защищённом городе в горах. Когда в Королевском Городе стала возрождаться жизнь, звучать детский смех, раздаваться шум ремонтных работ, все так радовались. Все, но почему-то не я…
– Что случилось?
– Я в те дни осознала, что готова была стать последней из териан, но даже не догадывалась, какая, по существу, между нами пропасть. Нет, меня никто не хотел обидеть или оскорбить. И даже не потому, что я дочь королевы Дарейнис. Просто териане сами не знали, что я такое на самом деле. Выросшая среди пришельцев, пусть я и носила национальную одежду и не расставалась с терианским стилетом, я не была одной из них. Как-то одна многочисленная семья из рода Флаэс, вернувшаяся в Аулент, встретила нас возле своего дома. Я пришла к ним с королевой Дарейнис и Элиэнтой. Они все так радовались встрече, некоторые плакали от счастья, и только одна я словно с Луны свалилась. Я ничего не понимала, потому что они говорили на терианском языке, который был для меня чужим. Непринуждённая радостная болтовня делала всех такими близкими и родными, я же только начинала учить язык, а он такой сложный, сама знаешь. И вот ко мне подбежала маленькая девочка, она держала в руке цветок и что-то весело начала мне рассказывать, глядя на меня своими счастливыми глазками. А я стояла, как статуя, и отчаянно пыталась понять её. Элиэнта заметила это и пришла мне на помощь, она достаточно тактично перевела внимание девочки на себя. Я же так и стояла молча, даже когда королева Дарейнис с неловкой улыбкой объяснила удивлённым моим поведением людям: «Извините, она не знает терианского». Да, она не хотела меня обидеть, всё делалось, чтобы я могла адаптироваться в обществе своих кровных родственников. Но это оказалось выше моих сил. Даже повышенное внимание ко мне, забота и круглосуточная опека не могли сгладить того впечатления, что я среди них чужая. Моё сердце болело и рвалось на части. Там, у могил погибших Эриндо, я и то чувствовала себя более своей, чем среди живых териан. Иллюзии насчет беззаботного будущего рушились одна за другой. Да, я оказалась не готова к новой жизни, и у меня уже не было старой, куда бы я могла сбежать, как это сделала ты.
– Нейман, прости, я даже не знала, как ты живешь.
Глаза Нейман, наполненные болью, заставили Стеллу взглянуть на её душу. Что она там увидела? Человека на краю пропасти под названием «отчаяние». Нейман стояла у этой бездны и создавалось ощущение, что она, совершенно обессиленная, вот-вот туда сорвётся и у неё даже нет сил сделать спасительный шаг назад. Кто-то другой должен удержать её от падения, или подтолкнуть вперёд и всё этим закончить раз и навсегда.