***
Маленькая католическая церковь именуемая местными собором Святой Марии каждое воскресенье вмещала в себя добрую половину города, хотя и находилась далеко за его пределами. Само здание представляло собой небольшой готический замок с длинными узкими витражными окнами, на которых мозаикой были выложены сценки из Библии.
После подавления волны митингов в 2006 году, в результате которой закрывались или вовсе уничтожались все часовни и церкви Бьерка и близлежащих к нему городов и населенных пунктов, это кровавое место превратили в собор. По сей день в нем проводятся богослужения. Но только здесь. Ни одно из прошлых молитвенных мест не было восстановлено.
Еще недавно этот некогда царственный замок с упирающимися в небо шпилями, возглавлявшими каждую из его башен, на протяжении трехсот лет имел своего постоянного хозяина - семью графа Голдфилда. С момента основания города и по сей день одно лишь упоминание этой фамилии заставляло сердца местных жителей трепетать от страха и неподдельного волнения.
Почти все в Бьёрке было построено на личные средства этой семьи. Голдфилды были по всюду. Они не продавали свою недвижимость, лишь назначали управленческий состав и сдавали в аренду. Благодаря этому, несмотря на то, что они построили целый город, эта чита по-прежнему оставалась богата. Ни что в Бьерке не решалось без их ведома и согласия.
Голдфилды все как один были властными, уверенными в себе, умными, благородными. Они славились своей рассудительностью. Среди членов этой семьи нередко встречались судьи, художники, врачи, архитекторы. Ступая там, где никто еще не ступал они были творцами своих собственных судеб. Путем проб и ошибок, опираясь лишь на собственный опыт они прогладывали новые дороги и никто не смел идти им наперекор. Возможно поэтому гербом их семьи был лев с черной гривой, правой лапой наступивший на шипы розы.
И даже сейчас, не смотря на то, что в 2005 году толпа завистников посредством кровавой распри изгнала их из родного замка и практически уничтожила всех носителей этой великой фамилии, а их семейное поместье было отдано под церковь, на потолке над самым алтарем до сих пор было выгравировано изображение черного льва, с королевской гордостью взиравшего на прихожан.
Шла служба. Молодой священник, уставившись в Библию, зачитывал заповеди. Прихожане внимательно слушали его слова и периодически почти хором повторяли за ним слова. Я сидела на на второй скамье справа, если вести счет от самого алтаря, и рассматривала потолок. И чем больше я всматривалась в причудливые узоры гравюры, тем проникновеннее мне казался взгляд льва. Он заглядывал мне в самую душу, словно хотел поделиться своей историей, но никак не мог на это решиться. "Я тоже боюсь", мысленно поделилась я своими ощущениями с изображением на потолке. И так до самого конца службы мы сидели не пророня ни слова, заглядывая друг другу в глаза, пытаясь отыскать в них самые сокровенные тайны.
- Не думал, что ты настолько верующая, чтобы ходить в столь отдаленное от дома да еще и людное место, - с некой издевкой произнес светловолосый мужчина в возрасте, одетый в черное платье католического священника, присаживаясь рядом со мной. Он улыбался мне, но его высохшее бледное лицо выглядело угрюмым, задумчивым, словно он готовился принять какое-то важное решение. Священник запрокинул голову и, посмотрев на гравюру льва, легонько кивнул, как бы отдавая ему тем самым честь. Я развернулась к собеседнику вполоборота и с усмешкой ответила: