Когда капитан и младший сержант ушли достаточно далеко, чтобы шум работ заглушило журчание воды Джонс остановился и вдохнул полной грудью. Дело шло уже к вечеру. Вода давно ушла и река вернулась в свой первоначальный вид. Какой имела еще со времен учебы Джонатана в старшей школе. С тех пор прошло много времени, но почти ничего в этом городе так и не изменилось. Если не считать того факта, что сам Джонс, как и все остальные жители Бьёрка, стал старше, то можно сказать, что время здесь остановилось.
Ашер, заметив что-то, подошел ближе к воде и наклонился над ней так низко, что еще бы немного и свалился в нее. Он нахмурил брови и подозвал капитана:
- Капитан, смотрите, там чемодан.
Джонс неторопливо подошел к младшему сержанту и тоже наклонился. Большой чемодан серого цвета застрял в ветках повалившегося во время грозы дерева.
- Видимо из него-то и вывалились наши "потеряшки". Нужно выловить его и отдать владельцу.
Сержант кивнул, после чего поднял с земли палку и принялся выталкивать чемодан. Тот не поддавался. Тогда Ашер снял сапоги и залез в воду. Не смотря на высокий рост парня уровень воды доходил ему до колен. Ашер подошел к чемодану и попытался рывком вытащить его из ветвей, но тот оказался слишком тяжелым.
- Капитан, помогите!
Капитан повторил за младшим сержантом и теперь они оба были по колено в воде и пытались вытащить чемодан, который никак не поддавался. И, наконец, спустя несколько попыток они смогли вывалить его на берег. От удара об каменистый пляж чемодан распахнулся и взору капитана и младшего сержанта предстало тело девушки, которое по всей видимости очень долгое время путешествовало по воде.
- А вот и хозяйка туфли и шарфа, - без тени сомнения произнес капитан.
Глава 1. Застывшая во времени
Тонкие женские руки ловким движением пальцев вытащили из пожелтевшего от сырости конверта письмо. Быстро пробежавшись взглядом по строкам девушка скомкала лист бумаги и швырнула его в камин. Слова, написанные от руки черными чернилами исчезали одно за другим. Слова, в которых не было никакого смысла, в считанные секунды превращались в пепел. Слова, не вызывающие ничего кроме грусти и отвращения, легким дуновением ветра вместе с золой разлетались по комнате: "Привет, Лиза. Знаю, мы не в лучших отношениях, но мне больше не к кому обратиться. Я никому не верю. Как и никто не верит мне. Не слушай, что говорят обо мне в новостях. Я не делала того, в чем меня обвиняют. Я бы никогда не причинила ей боль... Да, знаю, что со всеми их "доказательствами" это глупо отрицать. Просто...так вышло, что я... Это долгий разговор... Мне нужно убежище...и твоя поддержка. Я буду ждать тебя в среду в 9 вечера на холме. Там, где мы когда-то с тобой смотрели на фейерверк. Надеюсь на тебя. И пойму, если ты не придешь.
Твоя М."
***
- В полиции предположили, что раннее найденные в реке вещи принадлежали обнаруженному телу, личность которого еще не была установлена... - уже в который раз повторила ведущая местных новостей.
Прошло больше недели с момента нахождения трупа, но ничего, включая личности девушки, полиции узнать так и не удалось. В других городах пресса уже давно бы поставила на уши все полицейское управление и, возможно, даже начала вести собственные расследования. Но только не в Бьёрке. Жителей этого города словно ничего не интересовало. Новостные программы здесь неделями, а то и месяцами могли обсуждать одно и то же событие.
И даже сейчас все оставалось по-прежнему.
После того, как новость об обнаруженном теле облетела город со скоростью звука, скрывать ее не было смысла. Поэтому теперь в каждом вечернем новостном выпуске, словно напоминание, звучит фраза "...не была установлена...". И каждый раз капитан Джонс не без иронии добавляет про себя: "И вряд-ли будет".
Он был известен среди коллег своим пессимистическим настроем, и это ничуть не помешало ему в свое время прослыть героем среди местных жителей. С тех пор прошло немало лет, но капитан почти не изменился, лишь легкая седина на темно-русых висках и фото троих детей в кошельке указывали на то, что он уже давно не тот юнец, каким когда-то пришел в полицейскую академию, надеясь служить правде.