- Ее было приятно иметь, - стерев струйку крови с подбородка, улыбнулся Баэр, – она так возбуждающе кричала. Все звала тебя, да вот только ты не приходил…
Болезненные слова ударили по нервам, вызвав новую волну неконтролируемой ярости. Второй раз за всю жизнь Элрин начисто забыл, как важно во время боя быть хладнокровным и не терять контроль над своими эмоциями. Поддавшись гневу бросился вперед. Удар за ударом, под рев, сошедшихся в схватке двух огненных стихий, что танцевали свой смертоносный танец, сжигая все на своем пути.
Каси был могущественным демоном. Не просто Высшим, а одним из тех самых легендарных тринадцати стражей Крона. Однако за счет запретной техники Баэр оказался сильней.
- Нужно было следовать за мной, Элрин, – склонившись над поверженным противником, ухмыльнулся Владыка. Древние руны на его теле совсем потускнели, исчерпав резерв из энергии от поглощенных жизней. Накопленное за долгие годы, ему пришлось использовать за этот бой, но даже с таким огромным преимуществом, устоять на ногах получилось с большим трудом. Еще немного и он бы… проиграл? – Ведь я предоставлял тебе такой шанс, и место за моим правым плечом, но ты решил идти другой дорогой. Знаешь, какая участь ждет клинок, пришедший в негодность? Он отправляется на свалку. Вот и ты теперь бесславно сдохнешь на полу этого зала. Как тебе такая смерть? Не жалеешь?
- Лишь об одном, - хрипло ответил каси, - что не смог оторвать твою голову и засунуть ее в твою же поганую задницу.
Кровь толчками вытекала из пробитой насквозь груди Элрина, было не привычно холодно и больно, но все о чем он мог думать, - это чистые, словно озера, глаза и тихое «я тебя люблю» перед последним прощанием, а еще о том, что так и не смог тогда ничего сказать ей в ответ.
- Ты не понимаешь, Элрин, этот паскудный мирок давно гибнет. Вода отравлена, земля больше не дает всходов. Воздух пропитан отравой. А что делал Крон? Вместо того чтобы вести свой народ к лучшему, он запер нас здесь. Заставил подыхать… Я видел человеческий мир, Элрин. Богатые и плодородные земли, вдыхал свежий чистый воздух… Так скажи почему? Почему, когда мы влачим столь жалкое существование, эти низшие твари вовсю наслаждаются жизнью? Разве они достойны этого? Слабые, никчемные создания…
- Это один из слабых никчемных созданий оставил шрам на твоей и без того отвратной морде? Должно быть сильная магия, раз регенерация оказалась бессильна, а Баэр?
- Мой просчет, - коснувшись пальцами полоски, пересекающей часть его лица, владыка хищно улыбнулся. – Больше я такого не допущу. Грядет новая эпоха, Элрин. Я сделаю то, на что не решался Крон, разрушу стены нашей темницы и подарю демонам новый мир.
Силой, способной разорвать границы между мирами, никто не обладал, разве что при помощи реликвии, той самой, которая подчинялась лишь правящему роду. Убив Крона, Баэр желал не столько власти, сколько заполучить доступ к главному артефакту. Однако нового владыку ждал неожиданный сюрприз. Линия наследования не прервалась…
- Ты не имеешь власти, Баэр, - булькающе рассмеялся Элрин. – Пока кровь Крона жива, можешь сколько угодно протирать портками трон, но реликвии тебе не видать, как и человеческого мира.
Слова каси сильно задели Владыку, он разъярился настолько, что полностью обратился.
- Сскоррро, - пророкотал уже не демон в человеческом обличье, а огромный кроваво-красный дракон, выпуская клубы дыма из ноздрей. – Настанет день, когда я выжму до последней капли эту кровь…
- Смотри, как бы тот день не стал для тебя последним...
Яростно взревев, дракон взмахнул кожистыми крыльями, усеянными рядом острых шипов, и устремился к небесам, с легкостью пробивая крышу зала. На каси посыпались мелкие камни и крошка. Здоровая глыба рухнула рядом с его телом. Однако ему было плевать. С трудом повернув морду в бок, он увидел сигару, валяющуюся в сторонке. Дотянувшись лапой, он поднял ее и зажал кончик между зубами. Щелкнул когтями один раз, другой. Ничего. Его магия полностью исчерпалась.
- Шарх, - просипел Элрин, добавляя на манер Дары. – Нет. Курить.
И тихо рассмеялся. Подходящий финал для такого отброса как он. Жил по ублюдочному, теперь так же и подыхает. Все что умел отнимать чужие жизни, а не беречь. Вот и ее не уберег, ту единственную, которую хотелось бы.