Она легла на спину, обняв его, а он целовал ее глаза, щеки, шею. Он спустился ниже и играл языком с ее небольшими, чуть приподнятыми сосками, которые он так хорошо запомнил с момента ее праздничного танца. Он покрывал поцелуями ее живот, спускаясь всё ниже и ниже. Наконец, он осторожно подтолкнул ее ноги в стороны и зарылся лицом в пух мягких волос на ее лобке. Раздвинув языком волосы и ее тайные губы, он нашел ее клитор и стал двигать своим языком по нему вверх и вниз, полностью охваченный ее запахом, ее вкусом и ее жаром, которые сводили его с ума. Она тихо застонала и слегка прижала его голову к своему лону.
Через несколько десятков секунд она потянула его вверх. Он проделал обратный путь, целуя ее тело. Наконец, он добрался до ее лица и одновременно почувствовал кожей своего члена мягкие и чуть влажные волосы на ее лобке и нижних губах.
- Гленард, - прошептала она - Пожалуйста, будь осторожен...
- Первый раз? - догадался он.
- Да...
Помогая себе рукой, он нашел вход и осторожно вошел в нее, а потом сделал резкое движение тазом вперед. Она вскрикнула, но тут же успокоилась. Подождав несколько мгновений, он начал осторожно двигаться в ней, сначала медленно, а потом всё быстрее и быстрее.
Она обняла его крепко и закрыла глаза, выдыхая при каждом его движении внутри ее горячего и влажного тела. Потом к ее дыханию добавились стоны, сначала осторожные, а потом всё громче и громче, порой переходящие в крик. Ее щеки и шея покраснели, а ее кожа увлажнилась от выступившего пота. Она что-то неразборчиво шептала между стонами. Они двигались все быстрее и быстрее. Как единый и неделимый организм. Они делились эмоциями, жаром, дыханием и поцелуями. Всё быстрее и быстрее. Гленард чувствовал горячий жар, плотно обхватывающий его внутри нее. Ее стоны стали глубже и громче, ее дыхание убыстрилось, она крепко прижала Гленарда к себе, охватив его тело изо всех сил. А потом она вдруг забилась под ним, неистово двигая бедрами навстречу его члену и не прерывая длинного глубокого стона.
Через несколько секунд, когда она расслабилась и слегка обмякла, Гленард почувствовал, что внутри него нарастает волна наслаждения, распространяющаяся от его члена, продолжающего неистово двигаться внутри тела Лотлайрэ, вглубь его живота. Он почувствовал, что волна эта поднимается и вот-вот накроет его целиком. Когда эта волна поднялась уже настолько, что назад никакого пути для нее не было, Гленард быстрым движением извлек член из влагалища Лотлайрэ и направил его между их телами, прижимая его своим животом к ее животу. И тут же волна наслаждения, наконец, накрыла его целиком, и он то ли застонал, то ли зарычал, заливая своим семенем и ее, и свой живот.
Гленард как будто оказался на краю высокой скалы. Он прыгнул с нее, но не упал вниз. Он видел, что его руки превратились в длинные тонкие черные крылья. Он распахнул эти крылья, опираясь на воздух, и заскользил вниз, кругами спускаясь к маленькой зеленой долине между высоких снежных вершин. Потом, через секунду, всё закончилось, и он снова осознал себя лежащим на горячем теле Лотлайрэ, которая обнимала его и целовала, нежно улыбаясь в перерывах между поцелуями.
***
- Лотлайрэ, - сказал он, гладя ее голову, доверчиво прижавшуюся к его груди - Если бы я был не деревенским мальчиком, а благородного происхождения. Ну, или если бы так случилось, что не было бы стены между нами. Ты бы вышла за меня замуж?
- Да, Гленард. Конечно. Я бы даже и сейчас за тебя вышла.
Глава XXVII.
Гленард и Славий сидели на траве на склоне холма у стены замка. День едва перевалил через полдень, и стоящее высоко над головой ослепительное солнце нестерпимо пекло. Однако они этого жара в полной мере не ощущали, спрятавшись в узкой полоске тени у самой стены замка. Большой кувшин пива, передаваемый ими друг другу, в значительной степени украшал и без того прекрасный день.
- Если подумать, Славий, - произнес Гленард, отпив из кувшина очередной глоток - то мы с тобой все почти десять лет, с тех пор, как познакомились, никогда надолго не разлучались. Сначала в отряде, потом в форте, потом здесь. Больше, чем треть жизни в нашем с тобой случае.
- Даа, и не говори, друг, - согласился Славий - Как-то всё быстро меняется. Полгода назад сидели мы с тобой на самом юге, затерянные между степью и скалами. А сейчас, восток, луга, красота и мы с тобой - два капитана. Кто бы мог подумать.
- За это, наверное, надо Миэльори поблагодарить. Это же из-за нее нас и сюда перевели, и в должности меня повысили. Она нам, конечно, жизнь порядком попортила, но надо отметить, что без нее ничего бы этого не было.
- Поблагодари ее при случае, - усмехнулся Славий, пожевывая длинную травинку - Как она, кстати?
- Ну, откуда же я знаю. Ее, как и всех, увез с собой Донрен, это тебе известно. А дальше не знаю, она мне письма вряд ли будет слать.
- Донрен не говорил, что собирается с ней сделать?
- Без подробностей. Я думаю, что ее ожидают допросы, тюремные камеры, а в конце петля. Либо на площади, либо по-тихому в подземелье.
- Так ей и надо, я думаю. А тебе ее не жалко?
- С чего бы? - удивился Гленард - Она столько раз меня пыталась убить. Так что всё заслуженно.
- Ну, ходят всякие слухи о ваших, так сказать, особых отношениях.
- Да, слухами земля полнится. Скоро будут рассказывать, что мы с ней любовниками были, и Странника я из ревности в тюрьму упек. А потом еще и легенду об этом сложат. Или песню какую. Красавица, злой законник и благородный разбойник. Романтика!
- Когда ты уезжаешь?
- Через неделю. Из Рогтайха в Ламрах должен прибыть новый командир Тайной Стражи, ну, и я к его приезду подтянусь. А пока еще здесь побездельничаю. Давненько не приходилось бездельничать.
- Ага. Не лезешь еще на стенку от безделья-то? Я тебя хорошо знаю. Когда тебе нечего делать, ты прямо изнываешь весь.
- Ну, надо же иногда отдыхать. Вот просто вот так посидеть с пивком и посмотреть на холмы, не ожидая, что кто-то решит воткнуть в тебя какую-нибудь железяку.
- Костис подобрал уже себе третьего в команду?
- Пока нет. Думает, разговаривает с кем-то. Ты же отпустишь, если кто-то из твоих?
- Отпущу, конечно. Только Тумрена не берите. Без него застава на Морайне быстро развалится.
- Понимаю, поэтому Тумрена и не рассматривали даже. Он, кроме того, мужик прямой, хороший старый вояка. А Страже нужен кто-то похитрее, да поизворотливее.
- Интересно, когда мы с тобой встретимся в следующий раз?
- Ты так говоришь, будто я уезжаю на другой край Империи. А я всего лишь в Ламрах, меньше чем день пути. К тому же наверняка буду заглядывать иногда, работа такая.
- Ходят слухи, Гленард, что меня отсюда тоже куда-то переведут.
- Ух ты, - погрустнел Гленард - И куда же?
- Не знаю. Пока это тоже слухи. Но сболтнули мне, что командование решило, что можно меня в какое-то более ответственное место засунуть, ибо хорошо с трудностями справляюсь.
- Согласишься?
- А куда я денусь? Кто меня спросит? Наше ж дело какое, куда пнули, туда пошел.
- Просись к дому поближе. Тепло, вино, девушки красивые.
- Ага, и двое братьев, и трое сестер, которым всем от меня чего-то надо. Ну его, лучше куда-то еще. Мир посмотреть, так сказать. Главное, чтобы не на север куда-нибудь. Привык я уже как-то к теплу.
- Напиши мне тогда, как, что. Если, конечно, вообще этот перевод состоится.
- Конечно. Но, похоже, что наша с тобой совместная история всё-таки заканчивается. Начинается, однако, что-то другое, пока нам неизвестное.
- Когда мы оба состаримся, если не доконает нас служба, и если тебе удастся всё же выдрать у братьев какое-нибудь баронство, ты держи для меня пару-тройку бочек вина в подвале. Приеду я к тебе, срублю избенку подле замка твоего, и будем мы с тобой доживать нашу старость, попивая винишко и беззубо вспоминая молодость.