Вообще, я надеялась не на личное присутствие тетушки, а на то, что она задействует оставшиеся связи и поможет нам с Норой как можно быстрей выбраться из той передряги, в которую мы влипли. Но непоколебимая уверенность в том, что бабушка может все, успокоила дочь. Нора слегка расслабилась. Зато мне хотелось от страха и неуверенности перед предстоящим побиться головой обо что-нибудь. Будь проклято мое желание помочь другим и стремление работать в межпланетной комиссии! Могла же помогать пострадавшим от войны, оставаясь дома, на Земле! Нет, понесло меня…
— Мам, — смущенно позвала меня Нора, прерывая мое самобичевание, — я пить хочу…
— Сейчас, малыш, — я заставила себя встряхнуться и отодвинуть в сторону неприятные мысли, озаботиться тем, что происходило сейчас и здесь, а не тем, что будет. — Пойдем, посмотрим, что есть в наличии в комнате отдыха. Вода в кране должна быть точно. А может быть, нам повезет, и найдется вода в бутылках…
Кабинет и примыкающая к нему комната отдыха были слишком роскошными даже для начальника департамента правопорядка всей Остваиты. Короткий осмотр показал, что отделка помещения была невероятно дорогой, из натуральных материалов. Огромный стол, больше похожий на мебельного монстра, из дерева. Так же, как и несколько больших, под самый потолок, шкафов. Столешница и кресло большого начальника обиты, судя по всему, натуральной кожей. В простенке портрет какого-то местного политика. На подоконниках живые цветы. Я не поленилась это проверить. В комнате отдыха все было не менее шикарно: и маленький столик с вазочкой, полной печенья, и кожаный диван, способный с комфортом разместить на себе одновременно двух взрослых людей, и огромный головизор на стене, и санузел с сантехникой, достойной королей. А вот воды в бутылках я не нашла. То ли она была хорошо спрятана, то ли, что вероятнее, у бигбосса в наличии имелось только спиртное. Вот его в хрустальных графинах было полно и самого разнообразного. Я вытащила наугад несколько пробок, понюхала, поморщилась и взяла чистый стакан. Ладно, мы с Норой не гордые, напьемся и из-под крана.
Утолив жажду и заодно умывшись, мы вернулись в комнату отдыха и расположились на диване. Мельком глянув на хронограф, я поразилась: с момента начала приема прошло менее двенадцати часов. А я чувствовала себя так, словно год пробыла на каторжных работах. А ведь еще ничего не закончилось и неизвестно, что ждет нас впереди. Но здесь, наверное, немалую роль играло то, что я так и не смогла заснуть этой ночью. Не отдохнула, вот и чувствую себя так, словно меня разобрали по запчастям, а обратно сложили неправильно. Но и спать сейчас тоже нельзя. Мало ли что, а я буду сонная и ничего не соображающая. Я вздохнула, потерла пекущие от усталости глаза и взяв со стола пульт, включила головизор. Интересно, что говорят о нас в новостях?
Спустя некоторое время я разочарованно слушала ведущую уже третьей новостной программы. Инцидент с Норой и желтоглазым обтекаемо описали, как приступ у ветерана войны с инсектами, даже запись произошедшего не стала всеобщим достоянием. Кто-то умело сгладил все острые углы. Но тогда почему я и Нора здесь? И что нас ожидает? Скорее бы уже прибыл консул! По моим прикидкам после сообщения осваита в дипмиссию, требовался максимум час для того, чтобы кто-то из сотрудников посольства прибыл в департамент. А с учетом того, что я не прибыла в условленное время на корабль, то, наверное, и того быстрее. Нашей с Норой судьбой не могли не озаботиться, не искать нас, не пытаться что-то узнать. Следовательно, вот-вот кто-то прибудет и объяснит мне, что делать и как быть. Но в своих размышлениях я предполагала, что осваит, заперший нас у себя в кабинете, сразу же сообщил в земное посольство о нашей с Норой судьбе. И даже не предполагала, что могу ошибиться.
Я не услышала, когда и как открылась входная дверь. Дочка уже задремала под монотонный бубнеж с экрана головизора, положив голову мне на колени. Да и я сама, несмотря на решение бодрствовать, уже начинала клевать носом, когда краем глаза уловила какое-то движение на пороге комнаты отдыха. Испуганно повернула голову. И оцепенела.
На пороге стоял желтоглазый. В небрежной позе, прислонившись плечом к дверной коробке и скрестив руки на груди, он смотрел таким взглядом, что у меня от ужаса горло сжалось в конвульсивном спазме. Я забыла, как нужно дышать, рука испуганно замерла на детской головенке. А он все смотрел и смотрел. И мне чудилась в желтых глазах такая ненависть, такое отвращение, словно я была коровьей лепешкой у желтоглазого на подушке. Что я ему сделала?! А главное, когда успела? Ведь вчера я его совершенно точно увидела в первый раз!