...А на следующий день на краю поляны, под которой начиналось подземелье, обнаружили набитый глиной труп местного агронома...
Глава 9. «Я не могу к нему даже подойти – не то что убить!»
Запись в журнале:
19 июля 1999 года.
Здоровые: 166 человек. Стебли: 58 человек. Бешеные крысы: 14. Умершие: 112. Пропавшие без вести: 127. Убитые! – 2.
Те, кто за Острым Шипом: 68.
* * *
– Сегодня наша девочка повзрослела, – невесело сообщила Виктория.
Виктор положил молоток:
– То есть?
– Она стала женщиной. А ей еще и пяти нет, Витенька.
В ее глазах заблестели слезы.
– Ну, ну! Не плачь!
В последнее время ему приходилось часто повторять эти слова.
Как и все, относящиеся к категории работоспособных, они жили в отдельной землянке – если точнее, совсем в отдельной. Соединиться с системой других землянок ему запретил Григорий – через совет старейшин он убедил всех в необходимости такого решения:
– Этот говнюк притащился сюда через лес – когда другие и рады бы выбраться. Зачем?! С ним что-то не так. И мы не можем так рисковать.
Старейшины согласились. А Григорий подытожил:
– Пусть выкопает свою собственную землянку. Но отдельную! Он должен быть у нас на виду.
На том и решили.
Вместе со старым другом Виктор и выкопал себе новое пристанище – для всех четверых. На том месте, где указал ему совет – недалеко от свалки в овраге.
Лис был единственным, кто доброжелательно относился к Красновым. В подземелье царила атмосфера недоверия, еще более сгустившаяся после убийства Глэчика. Вдобавок, между Виктором и Григорием Вишневским с самого первого дня возникли трения, которые и определили мнение остальных по отношению к новичкам.
Красновы не избежали печальной участи чернухинцев и тоже начали быстро стареть. Справляться с головокружением помогала дыхательная гимнастика, которой Виктора еще в студенческие годы обучил выпускник Донецкого мединститута. Но не было никаких средств, чтобы бороться с другими – более заметными – проявлениями.
Состояние Светланки оказалось еще хуже. Она разучилась ходить, и если еще как-то передвигалась, то исключительно на четвереньках. Говорить у нее тоже не получалось – она лепетала как годовалый ребенок. Глядя на деградирующую дочь, Виктор и Виктория молили Бога о том, чтобы Светланка стала прежней. Но никаких улучшений не происходило, и страшно было представить, какой она будет через несколько дней...
Как и говорил Олежка Вишневский, вреда Светланке больше никто не причинил. «Она очень больна, и эту болезнь ни с чем не сравнить» – в эти слова мальчик заложил тайный смысл. Об этом смысле его спрашивал и отец, и дядя Стефан, но Олежка в ответ лишь молча смотрел на них и качал головой. Возможно, думал каждый из них, Олежка и знал причину ее болезни. Но по неизвестной причине скрывал ее от всех. Возможно, он просто видел саму болезнь, но в силу своего возраста не мог правильно ее описать. Никто этого не знал. Как бы там ни было, Светланка оказалась в разряде нездоровых детишек, которых никто не трогал. И это, как минимум, чету Красновых устраивало.
То же, что открылось в Светланке, самого Олежку поразило до глубины души. Внутри нее он увидел тайну. Но более всего поражало другое: его собственное предположение, что эта тайна неким образом связана со случившемся в деревне. Осознание этого тяготило Олежку. Ему хотелось с кем-то поделиться своим предположением, спросить у кого-нибудь совета – но окружающие его люди-тени такой возможности лишали. И тогда понимал Олежка: во всем ему придется разбираться самому. А для этого ему нужны новые прозрения. Новые встречи. К тому же, приходилось отдавать и отдавать собственную кровь, чтобы на все это хватило времени.
В своем же предположении он укреплялся каждый день. Осознание своей правоты его будоражило, придавало силы. Он это чувствовал благодаря собственному дару, которого не было у других.
Это чувствовали и другие. А потому ему не только поклонялись – его стали бояться. Во все времена того, кто обладал большим – будь то сила или знания, – не только уважали, но и боялись. Олежка мог появиться где угодно и возле кого угодно. Прикоснуться к чужой руке, и попытаться выжать из человека нечто важное. Он искал, не зная где и не зная что. Но не прекращал поиски. Большинство подземных жителей старались избегать встречи с ним, но это не всегда получалось. Одни считали, что он может отнять у них оставшуюся силу, которая не давала им окончательно сойти с ума. Другие полагали, что он может наслать на них какую-нибудь болезнь или порчу. И все были уверены в одном: мальчик видит их насквозь.