Кем же была его маленькая проводница и спасительница, откуда она здесь взялась, кто ее послал?..
Отбросив плинтус, Виктор, держась за перила, взбежал на второй этаж. Бабочка сделала круг над его головой – и погасла. Словно повернули выключатель.
– Спасибо тебе! – прошептал Виктор, уже взбираясь к люку.
Ему пришлось изрядно попотеть, но все-таки он справился с задачей и оказался на чердаке. Выбил ногой раму чердачного окна и выбрался на покатую крышу.
Луна освещала школьный двор, и длинные тени тянулись от столбов волейбольной площадки, турника и флагштока.
Осторожно, мелкими шагами, Виктор начал продвигаться к водосточной трубе – до земли было метров семь, и ломать ноги, а то и шею, ему вовсе не хотелось. Он уже почти добрался до цели, когда сзади раздался какой-то шум. Обернувшись, он увидел все ту же высокую «бешеную крысу», которая чуть не задушила его в школьном кабинете – но почему-то оставила в живых. «Крыса» большими прыжками приближалась к нему.
Виктор беспомощно огляделся в поисках хоть какого-нибудь средства защиты – но крыша была абсолютно пустой, а свое последнее оружие – арматурину – он бросил у чердачного окна.
«Господи, – подумал он. – Придется прыгать без парашюта...»
Но осуществить свой замысел Краснов не успел. Высокая женщина была уже рядом, ее безумные глаза сверкали в лунном свете. Она бросилась на Виктора, вытянув вперед руки с растопыренными пальцами – но в последний момент он сделал шаг в сторону. «Крыса» пронеслась мимо – и сорвалась с крыши. Раздался короткий вопль, потом еще какие-то звуки – и наступила тишина.
Когда Виктор смог кое-как унять нервную дрожь и посмотреть вниз, он увидел нанизанное на флагшток, как кусок мяса на шампур, неподвижное тело...
И вновь, словно ниоткуда, возникла белая бабочка.
* * *
Закрыв вход в склеп, четверо мужчин спешили покинуть старое кладбище. Стефан заметно хромал, в ноге пульсировала боль, отдаваясь во всем теле. Латышев продолжал прижимать к себе бутыль, которую нужно было донести до школы.
Внезапно за покосившимися крестами что-то промелькнуло, и раздался дрожащий женский голос – но слов никто не разобрал.
– Вы видели? – остановившись, воскликнул Карыкин. – Видели?!
В лунном свете возникло расплывчатое женское лицо – и тут же исчезло.
– Мария... Серафимова... – выдавил из себя Степан Латышев.
И, словно в подтверждение его слов, призрак возник прямо перед ним, уже полностью. Он как две капли воды походил на Марию – проклятую мать, чей первенец покоился в склепе, из которого они только что убежали. Латышев знал, что подлинная Мария находится взаперти, в школе, среди «бешеных крыс».
Степан не мог оторвать взгляда от полупрозрачного гневного лица. От призрака веяло холодом – и этот холод охватил Латышева. Кровь его застыла, в мозг впились сотни сосулек, сердце покрылось льдом.
– А-а... – только и успел выдохнуть он промерзшим ртом и, выронив бутыль, осел на безымянный могильный холмик.
Следом за ним глыбами льда упали в траву Стефан и Чертковский.
– Пощади! – взмолился Вячеслав Карыкин, успевший отскочить в сторону. – Мы же не грабить пришли! Мы же только людям помочь!
Высокая призрачная женщина повернула к нему голову – и не было больше гнева в ее глазах. Вытянув руку, она показала на откатившуюся к ржавой оградке бутыль с младенцем – и растаяла.
Убедившись в том, что все его товарищи мертвы, Карыкин подобрал бутыль и, еще дрожа от страха, двинулся в обратный путь.
Уже миновав старый колодец, он заметил, что в стороне, сопровождая его, плывет над землей туманная женская фигура.
* * *
Виктор брел по лесу вслед за белой бабочкой. Наступало утро, и бабочка уже не светилась, хотя рассыпались от нее временами мелкие искры. Крылатый проводник уводил Виктора все дальше от проклятого места, от «бешеных крыс», от ужасного «Мистера Икс», от… Виктории и дочери.
«Виктория! Светланка!»
Виктор не мог не думать о том, что оставляет позади свою семью, но какое-то чутье заставляло его довериться бабочке – ведь этой ночью она его спасла! Может быть, она покажет и выход из Кольца?..
Его давно уже мучил голод, и сил оставалось все меньше. С трудом взобравшись на очередной лесной холм, он сел, привалившись спиной к сосне, и утомленно закрыл глаза. В ушах убаюкивающе зашумело.