Виктор перевернулся на другой бок. Сон никак не шел. Он вновь заворочался и принял любимую позу – лег на живот и свесил голову с топчана.
Марьяна... Он продолжал вспоминать встречу с лесной красавицей. Не с простой девушкой – с колдуньей...
– Смотри, – сказала Марьяна, присев на корточки возле муравейника, и Виктор присел рядом.
Девушка вытащила из-за пояса пучок длинной рыжей щетины, положила в муравейник и присыпала сухими сосновыми иголками. Затем встала и три раза обошла жилище потревоженных муравьев против часовой стрелки. Пощекотала в носу травинкой и три раза над ним чихнула. Вырыв в земле неглубокую ямку, Марьяна накрыла ее лопухом и соединила длинной веткой с муравейником.
– Теперь надо немного подождать, – сказал она Виктору, который с интересом наблюдал за ее действиями.
Суетились рыжие муравьи, вдалеке постукивал дятел, носились туда-сюда большие стрекозы...
– Вот, вот, смотри! – Марьяна показала на ветку.
Ветка быстро покрывалась белыми капельками. Они увеличивались, сливались друг с другом – и вот уже белая струйка потекла на лист лопуха.
Виктор изумленно взглянул на девушку.
– Это молоко, настоящее коровье молоко, – сказала она, засмеявшись. – Иногда люди делятся со мной. Попробуй – парное!
Да, это действительно было молоко.
– Что я тебе говорила! – вновь засмеялась Марьяна и потащила его к синим цветам на поляне.
Кудесница дотронулась до цветка ладонью, и он затрепетал. Лепестки скрутились в трубочку, посерели – и засохший мгновенно цветок рассыпался трухой.
Бабке Прошке такое было бы не под силу...
В полусне послышался ему за окном смех Марьяны, – то приближающийся, то удаляющийся. Виктор хотел встать, но тело было вялым, непослушным...
«Во сне?.. Наяву?..» – успел подумать он, и ему уже снилась Марьяна.
* * *
Обитатели Заячьих Дубровок долго обсуждали появление в деревне Марьяны. Она заняла дом старой ведьмы Прошки, исчезнувшей так же внезапно, как неожиданно появилась Марьяна. По деревне ходил слух о том, что Прошка омолодилась. По древним верованиям, только очень искусные ведьмы могли проделать такое. О том, что Марьяна – это и есть помолодевшая Прошка, говорило следующее: во-первых, незнакомка поселилась в ее доме, а во-вторых, Виктор снова стал там частым гостем – как и несколько лет назад, после смерти своего отца. И теперь их постоянно видели вместе – повзрослевшего волка-одиночку Виктора и ведьмачку Марьяну, – и перешептывались им вслед: «Вон Прошка с волчонком пошла».
Глава 3. Козел и кошка
Письмо седьмое
«Это было ужасно, Алексей. То, чему я сегодня стал случайным зрителем, совершенно потрясло меня. Признаюсь, мне никогда не доводилось испытывать такого ужаса. И надо отдать должное, убийца был искушен в своем грязном промысле, результаты которого явились нашим глазам.
Итак, мой брат, представь.
Как обычно, я собирал персонажи для своей книги, стараясь найти что-нибудь свеженькое еще до занятий в учебном классе. Когда я вышел за калитку, мое внимание привлек густой дым над крышами. Я немедленно направился туда. Путь мой пролегал мимо Острого Шипа – большого холма с полуразрушенной башней на дальнем конце деревни. Я обогнул его, и вдруг услышал жуткие крики, от которых у меня пошел мороз по коже. Там явно случилось что-то непоправимое. Я прибавил шаг.
Крики доносились от церкви. Церковь горела!
Я уже почти бежал, а не шел. И увидел...
Церковь сгорела почти дотла, и дымящийся каркас готов был вот-вот рухнуть. А на самом верху, на кресте, венчающем купол, – вернее, то, что от этого купола осталось, – вниз головой висел обгоревший труп. В воздухе витал запах гари, буквально выворачивающий мои внутренности наизнанку. Дико верещали бабы. Они кричали о каком-то проклятии... Тут меня толкнул в спину бугай под притолоку ростом, захотевший пробраться поближе вперед, и я упал ладонями в безобразную лужицу из чьего– то желудка. И не смог сдержать и свои позывы... Боже! Меня трясло, словно в лихорадке!