– Силами ада заклинаю: будьте вы прокляты! Прокляты!!!
– Вы все сдохнете за то, что сделали!
– Черная планета сотрет вас с лица земли! Ничтожные созданья! Тьфу на вас!
– Эй ты, Парашка-замарашка! Быть тебе за все в ответе! Муженьку твоему поделом досталось! Трусливые человечки! Будь же ты проклята, Прасковья, и весь твой род пусть будет проклят! Тьфу! Тьфу!
– Это вы все убили моего Виктора! Это вы его не захотели защитить, когда он был еще мальчишкой!
– Поделом вам всем! Даже после моей смерти вы будете помнить – до самой своей смерти! Сдохнете все! Сгинете!!!
Мухи забирались и в рот, и в нос, и в уши, и люди в ужасе катались по земле, пытаясь избавиться от облепивших их потусторонних насекомых.
– Бегите же, прячьтесь! Плодите детей своих! Им достанется намного больше, чем вам! Потому что я проклинаю и их тоже! Я проклинаю ваших внуков и правнуков! Я проклинаю место, где вы живете! И призываю себе в помощь черные молнии! Будьте вы все прокляты! Прокляты!!!
И тут громыхнуло. Ведьму отбросило назад, ударило спиной о ствол дуба. Черные мухи упали замертво, покрыв траву мерзким слоем. Марьяна сползла на землю. На груди у нее, там где сердце, расплывалось красное пятно, означавшее, что этот выстрел оказался для нее роковым.
И вновь наступила тишина. А потом пронесся по воздуху топор – и лезвие вонзилось в правое плечо ведьмы.
Это стало сигналом для постепенно приходящей в себя толпы. С криками и свистом жители Заячьих Дубровок набросились на уже беспомощную Марьяну. Они резали ее еще теплое тело ножами, били палками, камнями, протыкали вилами. Они выкололи ей глаза, отрезали уши и язык, насыпали в окровавленный рот земли, и воткнули ей в грудь заранее подготовленный осиновый кол. Потом они стали глумиться и над трупом ведьмы, отрубив сначала руки и ноги, а затем – и голову.
Проделав все это, разъяренные сельчане выкопали в лесной чаще глубокий колодец, куда и бросили останки Марьяны. Закопав яму почти до верха, они положили сверху березовый крест, увитый бузиной, рябиной и шиповником, и засыпали его десятью пудами соли. На самый верх добравшиеся до возмездия водрузили огромный валун с острым концом.
Через время валун осел в землю, накренился и стал напоминать волчий клык.
Глава 7. Забрызганный кровью архалук
– Боже, как же скучно мне! И как пусто на душе, словно подмели там веником! Видит Всевышний, не хотел я такой смерти для себя! Но как раз то, чего я боялся, и прикоснулось ко мне своей холодной рукой…
– Я умираю, и мой конец будет печальным… Я сохну, как одинокий цветок на старом погосте, на заброшенной могиле… И нет уж больше никакой надежды на то, чтобы успеть изменить хоть что-то…
– Она на меня даже не посмотрела... Глупец! Я считал это спасением для себя, но той, кого я создал, не суждено было увидеть своего создателя. И вот ведь в чем загадка: если она не могла меня видеть, то как же я стал таким больным, чахлым стариком, вот-вот готовым уйти к праотцам?! Как ее месть достала и меня, если о моем существовании она и не догадывалась?! Кто даст ответ? Всю жизнь одни вопросы, и лишь на малую их часть можно ответить…
– Виктор... Бедный-бедный Виктор... Познал единственную в жизни отраду после кончины матери, но пришлось ему отречься от нее... Невольный убийца, повинующийся воле той, кого любил; той, кто любил его самого; той, кто, в конце концов, и отобрал у него самое ценное…
– Как же все-таки темна человеческая душа! Кажется, что вот: живет он истинно верующим, по-христиански. Но случись внезапно какое-нибудь событие, о котором нельзя и подумать, что такое произойдет именно с ним – как тут же обнажается нечто чудовищное, нечто такое, чего человек никогда бы и не представил о себе.
Старик потер ладони.
– Да уж, стоит внести поправки, и ты сможешь увидеть, кто тебя окружает в действительности, без своих каждодневных масок.
– А эта семья Вылегжановых, куда уж там – жертвы ненасытной колдуньи! Тоже мне, бедные родители, у которых украли дитятко! А ведь сама же Прасковья и задушила ненароком во сне их Леночку. Воткнула ей сиську в рот, да так и заснула! А когда спохватились, уже поздно было. Тут-то на нее затмение и нашло! Да и у муженька ее то же самое опосля случилось. Засунули трупик в бутыль с самогоном, да и спрятали под полом собственного дома, чтобы всегда дитя оставалось вместе с ними. На кладбище, по-человечески, нельзя было – некрещеное ведь дитя. Да и признаться всем, что убийца – родная мать, духу не хватало. Потому и придумали байку, что ведьма их дочку выкрала. А байка-то как раз и кстати пришлась – молва вокруг ведьмы тогда ходила немалая. Да и Антип туда же: «Проснулись, все засовы закрыты – а дочурки нет». Еще и эту ленточку потом подбросил возле Прошкиного дома. За то и наказала его Марьяна. Это уже потом, после смерти и Антипа, и Виктора, и самой Марьяны, кто-то прознал про черный секрет той семейки, да и остальным рассказал. Бедная Прасковья! Даже дара речи лишилась! Схватила бутыль и лопату – и убежала в лес. За ней и гнаться-то никто не стал. Баба совсем из ума выжила, что теперь взять-то с нее?!