Дом – проклят. Михаил это сразу ощутил…
Страницы уже не переворачивались. Но именно здесь нужно вспоминать дальше. Кажется, в этом месте кроется что-то большее...
Наконец, сделав немалое усилие, Михаил вернулся в дом Виктора. Пахло печеной картошкой, обоссанными штанами мальца и… заботой об этом ребенке.
Он увидел ее. Отчетливо увидел там мать Виктора.
…Видимо, у нее закружилась голова на ступенях, и она упала с крыльца. Женщина не успела подняться – подбежал Григорий и ударил ее ногой в лицо. Вне себя от ярости, он закричал:
– Ведьма! Ты снова загубила моего ребенка! Убийца!!!
Господи! Да ведь она беременна!
– Это дом – убийца! Я же тебе говорила: он не хочет детей, – простонала женщина и разрыдалась…
Нет-нет-нет! Оставаться здесь! Он должен увидеть что-то еще! Что-то очень важное!
И он увидел ее снова.
…Она поспешно собирала вещи, потом одевала маленького Виктора. Вошел мужчина, но то был не Григорий.
– На станцию! – воскликнула женщина. – И как можно быстрее! Я заплачу, сколько скажете!
– Дорога дальняя, но к вечеру доедем. Не беспокойтесь.
Вдруг дверь распахнулась, и в комнату ворвался Григорий с ружьем в руках. Чуть ли не с порога он выстрелил в живот мужчине, а затем ударил жену прикладом. Женщина упала. Испуганно заплакал маленький Виктор. Нет, он еще не казался тогда волком. Больше всего он смахивал на месячного ягненка, к горлу которого поднесли остро заточенный нож.
Раздался еще один выстрел…
Запах пороха и крови коснулся Михаила Андреевича через время и расстояние, и он закашлялся, зажав рот рукой. Эти картины могли кое-что объяснить в поведении уже взрослого Виктора. Однако, старик понимал, что не все открылось ему. Что-то еще более важное упущено, забыто, вырвано из Книги Памяти, и потеряно – возможно, навсегда.
Но так не должно быть! На этом не должно все закончиться!
– Я должен вспомнить, должен! – вцепившись пальцами в волосы, повторял Михаил Андреевич, пытаясь вновь вернуться в прошлое.
Проклятое место… Оказал ли этот дом какое-то влияние и на него, Михаила, когда он заходил туда? Связаны ли последующие события с посещением логова, явившего на свет будущего волка-одиночку?
Михаил Андреевич лихорадочно пытался вспомнить что-то еще, но не мог.
Его взгляд снова упал на пакеты, лежащие под ужасной бутылью. Наклонив ее, старик извлек из-под нее конверты.
Он держал в руках свои собственные письма!
…Я тут брату письмо написал. Будь добр, отправь его, – сказал Михаил и отдал Виктору конверт…
Закашлявшись от козлиного запаха, ударившего в нос, Михаил Андреевич потрясенно перебирал то, что держал в руках.
– Черт! Да здесь же они все, от первого до последнего...
Выходит, Виктор не отправлял письма...
Письмо шестое
«Мой дорогой брат!
Я стал замечать, что моя память в последнее время играет со мной злые шутки. Мне кажется, что я знаю Виктора намного больше, чем могу вспомнить. Тебе это может показаться странным, однако, я думаю, что сей человек обладает какой-то силой, способной отнимать у другого куски памяти. Согласен: то, что я здесь написал, больше смахивает на бред сумасшедшего. Но поверь мне, Алекша: у меня есть все основания для того, чтобы так писать. Хотя мне и очень хочется сейчас ошибаться. Но судить тебе самому.
Вот пример.
Два дня назад я написал тебе письмо и решил отнести его в почтовую контору. Выйдя со двора, я увидел Виктора, идущего к нашему жилищу. Чтобы переждать, пока он пройдет, я решил вернуться на свою половину. Вошел во двор – и потом уже ничего не могу вспомнить! Вплоть до того момента, как стою у калитки и провожаю глазами Виктора, уходящего от меня в сторону почты с письмом в руке. А в моих руках никакого письма уже нет... Может быть, это и совпадение. Может быть, он тоже кому-то решил написать. Но кому?! И почему я не помню, как отнес свое собственное письмо?!
А вчера, например. Сижу я за столом и пишу. Поднял голову и вижу: за окном стоит Виктор. И не просто стоит, а, жестикулируя, что-то мне говорит. Странное здесь то, что он вел себя так, будто мы с ним близкие знакомые!»
Письмо пятое
«Дорогой Алекша!
Сегодня я обнаружил себя выходящим из заброшенного мрачного дома. Я не помнил, что это за дом, почему я там был, и что я там видел. Я не помню этого и сейчас. Но знаю одно: лучше бы я туда не заходил. Странное чувство теперь живет во мне, питаясь моим разумом, оставляя на поверхности лишь маленькую верхушку айсберга, которой является мое привычное, контролируемое мной, состояние. Уверен, что, отправив тебе это письмо, я забуду о том, что в нем написал. Помоги мне, если сможешь.