Здесь имя часто помогало,
Но виртуозом стать не смог.
Потом мой Дима вырвал место
В другом оркестре, где давно
Сурово правила маэстро
Дударова, вполне умно.
Затем отправился мой Дима
В Национальный наш оркестр,
Там пианист Плетнев на диво
За дирижерский пульт залез.
И наконец, возник Светланов,
Тотчас мой сын пришел к нему.
В России это был немалый
Талант и гений по труду.
По крайней мере, в эту пору,
Когда застой в России кис,
Светланов быстро ехал в гору
И за границей шел на бис.
Хорошее то было время,
Кругом сидели без гроша,
А музыканты вслед за
Женей Выделывали антраша.
Немало долларов добыли,
Светланов был их твердый руль,
Но перестройки подкосили
И посадили их на рубль.
Мой сын не знал, куда же деться!
Без денег жизнь совсем не та.
Во что прикажите одеться
И как добудится еда.
Однако Дима мой не промах:
Последний свой зеленый бакс
Истратил он для жизни новой,
Купил заморский чудный факс.
И стал запросы за границу
По факсу часто посылать:
Нельзя ли, мол, хотя б за пиццу
Или за доллар вам сыграть?
Два раза ездил он в Европу.
Сан-Себастьян его отверг
И в Барселоне только попу
Ему намылили в ответ.
Но есть в России герб старинный:
Две головы завел он впрок,
Одна на запад смотрит жирный,
Другая косит на восток.
И отвернувшись от Европы,
Мой Дима глянул на Китай.
И хоть порядок там был строгий,
Но пригласил его Шанхай.
В Шанхай уехал Дима с дочкой,
Жену, конечно, прихватив,
А сын остался одиночкой,
Обиду гордо проглотив.
В Шанхае Диму посадили
Почти за самый первый пульт
И тыщу баксов отвалили,
Чтоб он завел московский культ.
Игру в оркестре он направил
И даже, скажем ого-го,
В репертуар китайский вставил,
Исполнив соло, Рококо.
Но и в Шанхае недостатки
Семейство мучили порой:
То летом нестерпимо жарко,
То страшно холодно зимой.
И снова Дима в путь пустился,
Ударил новых странствий гонг,
И наконец, с семьей спустился
Он концертмейстером в Гонконг.
Гонконга прожитые годы
Остались в памяти семьи
Как счастье умножать доходы
И впечатления свои.
Играть в оркестре не задаром,
Бродить средь джунглей по горам
Они сочли небесным даром
С жарою влажной пополам.
Но вдруг расплата наступила
За счастье жизни молодой,
Пернатым гриппом пригрозила
Природа Азии больной.
В испуге бросилось семейство
Искать спасения в Москве.
Вполне оправданное действо,
Если решить проблемы две.
Купить жилье — одна забота.
С деньгами это не вопрос.
Вторая — отыскать работу,
Чтоб не кричал желудок сос.
Решили каждую заботу,
В Китае побыли не зря.
Наш Дима получил работу
В Большом театре у Кремля.
Как видно, не было бы счастья,
Да вот несчастье помогло
И одиночества ненастье
Исчезло вирусам назло.
Однако молодость проходит
У музыканта моего,
Он с удивлением находит,
Что не добился ничего.
Что много сил ушло впустую,
Что потерял себя опять,
Что даже музыку другую
Ему хотелось бы играть.
Конечно, голову морочить
Он может кризисом своим,
Но мне пора стихи закончить
И к темам перейти другим.
2011
Рецензия
Стихи прекрасны,
В том спору нет,
Но вы опасны,
Мой друг поэт.
Над мышкой котик
Имеет власть.
Вам палец в ротик
Не стоит класть.
Спасибо, Таня,
За ваш урок!
Он, словно баня,
Мне жить помог,
Вновь что-то думать,
Писать опять,
Не быть угрюмым
И бросить спать.
До Ваших виршей
Мне как до звезд!
В Вас много жизни
И мало слез.
2011
Поземка
Поземка белая зимой,
Как рябь весною на воде,
От ветра кружится юлой
И пробирается везде.
2011
Памяти о прошлом
Семь лет назад ушла из жизни Кира.
Вернулся я в наш старый дачный дом.
Здесь все полно следами счастья, мира
И памяти о прошлом, о былом.
Вот шкаф, где платья сохранили
Прикосновенья милых женских рук.
Мне душу эти платья разбудили,
Ведь исчезает прошлое не вдруг.
Вот книги, что глаза ее любили,
Ее пристрастия, ушедшие давно.
Вот фото, на которых сохранили
Мгновенья молчаливое кино.
Без слез я не могу вернуться
В былые, незабытые года,
Но не могу и от того очнуться,
Что жизнь ушла и это навсегда.
2011
Русское поле говорит со мной
Памяти Нонны Мордюковой
Вы слышали когда-нибудь, как цветет рожь?
В теплый июньский день
В бездонном голубом небе