В его словах может и была логика, но мне казалось это излишним. Правда настойчивость в его взгляде вынудили фотографии забрать всё равно.
- Сегодня тебя не бросало? – спросил меня Коля.
- Как видишь. Да и не случайно я в массовке людей нахожусь. Передохнуть чутка охота. Наверняка, как только останусь один, меня кинет в жопу какую-нибудь.
Обед был на славу. Коля есть отказался. Он напомнил свой номер и поехал на работу. К вечеру, по пути с работы меня забрал Димон, и мы поехали домой. Пока я шлялся по городу, нашёл пару интересных мелочей, которые возможно пригодятся. Огниво с кремнем и швейцарский нож благополучно отправились в кармашек рюкзака.
Утром был во всеоружии. Решили с другом действовать по старой схеме: если прижмёт, я ему набираю. В остальных случаях решил действовать с Колей.
Оделся, нацепил рюкзак и вновь пошёл провожать Диму. Система сработала как часики. Я захлопнул дверь и зажмурился. В лицо вновь ударил поток воздуха. Когда резко появились посторонние запахи и изменилась температура, открыл глаза. Опять подъезд, но этот будет поцивильнее.
Я посмотрел вверх и вниз по пролётам лестницы – многоэтажка. Прошвырнулся по площадке и ничего не нашёл. Шестой этаж. На всякий случай осмотрел по два этажа выше и ниже. Однозначно, дело было на шестом.
Пытаясь включить логику, стал оценивать всё, что вижу. Ждать пока и в этот раз мне покажут на нужную дверь было бесполезно. На этаже пять квартир. Возле двух из них стоят детская коляска и детский велосипед.
Я позвонил в звонок квартиры с детским велосипедом. С той стороны была тишина. Потом постучал в дверь с детской коляской. По функционалу коляски можно было сказать, что ребёнок очень маленький, и я боялся разбудить или напугать дверным звонком.
Гробовая тишина по этажу напрягала. Я потянул обе двери, в надежде найти открытую, но безуспешно. Пару раз пробегал по этажам и продолжал нервничать в бессильных потугах разобраться с ситуацией. Я так бы и метался по дому, если бы не наряд полиции, который подъехал по мою душу.
Как выяснилось в одной из квартир хорошо видели, как я ломлюсь к их соседям и вызвали полицию. Всё что я смог сказать в ответ, так это то, что работаю вместе со следователем Калининым. То, что я добропорядочный гражданин и есть информация, что на этом этаже ребёнок в опасности.
Бабка-божий одуванчик, которая и вызвала полицию, сказала сотрудникам, что в одной квартире все на работе, ребёнок ходит в сад, а во второй обычно дома. Во второй квартире живёт молодая добропорядочная пара, у которой недавно родился малыш.
Наряд созвонился с Калининым, который подтвердил мою причастность. Правда потом он мне наорал в ухо, что я не набрал ему сразу.
Полиция пыталась попасть в квартиру с маленьким ребёнком, из которой не доносилось никаких звуков. Были ли хозяева дома или может вышли? Если вышли почему без коляски? Вопросов было ещё много, но вот дверь взламывать никто не хотел. На это не было ни ордера, ни весомых причин и доказательств.
- Мужики, пока мы титьки мнём, там может дитё погибает, - ерепенился я.
- Нельзя без постановления дверь ломать, - ответил лейтенант.
- Блин, да давайте я сломаю. Если ошиблись восстановлю, а вам будет одно задержание.
Сотрудники замялись. Не знаю, что в их разуме победило, но лейтенант согласился. Самый геморой был в том, что дверь открывалась наружу. Дёрнув изо всех сил за ручку, зашевелилась дверная рама, которая в конечном итоге и сдалась.
- Ваня, присмотри за ним, - лейтенант сказал помощнику махнув на меня, а сам вошёл в квартиру.
Через пару минут он вышел из квартиры, держа у уха телефон.
- Да, Самойлова 22, 142 квартира, 6 этаж, – лейтенант смотрел на меня, но разговаривал по телефону. - Тело женщины на козырьке подъезда, в квартире грудной ребёнок.
Я не знаю, что Калинин рассказал в полиции, но меня отпустили спустя пару часов. Во время нашего ритуала перекура, он рассказал, что смог выяснить по этому делу. Выяснилось, что молодая мать не выдержала разрыва отношений с мужем, и на фоне постродовой депрессии вышла в открытое окно. А упав на бетонный козырёк над подъездом оставалась незамеченной не один час.
Я был благодарен Калинину. Поверил в этот бред, помог с ментовкой. А ведь не ясно чем он рискует, пока прикрывает мои скачки.
За прошедшие два года, было много детей. Разброс был до пятиста километров. Коля продолжал помогать, а я исправно прыгал по заброшкам, подвалам, мусоркам, притонам и другим злополучным местам.
Зима выдалась суровой и снежной. Осадков было далеко свыше среднемесячной нормы. Мы вяснили, что находясь под наблюдением вэб-камеры, скачков тоже не происходит. Когда хотелось спокойно отдохнуть, я включал камеры по квартире и занимался своими делами, попутно ведя видеодневник, в котором рассказывал все инциденты, произошедшие со мной.