- Не знаю, - скупо ответил, копавшийся в своих вещах Тимур. - Я же с ней не общаюсь. Пока. Вроде нормально. Чисто визуально.
- Встречается еще с тем парнем?- Черненький, прогуливаясь, подошел к холодильнику.
- Нет.
- Как у нас тут с пивом? - Черненький открыл холодильник и заглянул внутрь.
В холодильнике ничего не было, кроме, стоявших в специальной подставке, двух пробирок с мутноватой жидкостью.
Черненький взял пробирки в руку и стал рассматривать:
- Ты, че, пробирками питаешься?
Тимур, занятый до этого поиском спрятанных денег, и, в мыслях, будучи далеко от того места, где он находился, тут же пришел в себя, подбежал к Черненькому и вырвал пробирки у него из рук.
- Ты, что, ко всем в холодильник лезешь, когда в гости приходишь?! - со злобой в голосе спросил он.
- Вообще, да, - как ни в чем не бывало, ответил Черненький. - У меня и моих друганов все общее... А ты чего злишься? Он у тебя все равно пустой.
- Извини, Черный... - Тимур грустно посмотрел на друга и поставил пробирки обратно в холодильник. - Я немного нервный.
- А что за пробирки такие, что ты так нервничаешь? Клонируешь кого-то?
- Да... - наконец улыбнулся Тимур. - Самого себя... Ладно, я деньги взял. Идем праздновать окончание семестра.
Через минут двадцать две пары ботинок с обутыми в них счастливыми обладателями набитых пакетов из продуктового магазина хрустели по снегу. Тимур и Черненький шли в подвал.
- Обожаю снег, - вдруг нарушил монотонный хруст голос Тимура. - Он, как одно большое белое покрывало накрывает все серое и грязное вокруг. Все вокруг вдруг преображается. Становится не таким, как было, буквально, еще несколько часов назад. В такие моменты мне иногда кажется, что можно всю жизнь начать с белого листа.
Черненький улыбнулся:
- Да, как в школе. В начале новой четверти я все время говорил себе, что уж в этот раз я точно начну с белого листа...
- Знаешь, как я расслабляюсь? Так, чтобы вообще все проблемы забыть... - спросил Тимур.
- Интересно, как?
- Я сажусь на бордюр или траву.
- И что, действительно помогает?
- Ты когда последний раз сидел на бордюре?
- Не помню. Может, даже вообще не сидел. По крайней мере, лет десять точно.
- Вот и плохо, - Тимур остановился и похлопал друга по плечу. - Мы все растем, меняемся, забиваем свою голову разными проблемами. Нам уже сложно посмотреть на этот мир глазами ребенка. А вот сядь на бордюр и сразу увидишь все таким же, как и в то время, когда тебе было лет семь, восемь.
- Да, - задумался философ. - Нужно попробовать. Но сейчас на бордюре не посидишь...
Друзья посмотрели друг на друга, остановились и одновременно плашмя упали на свежевыпавший идеально белый снег.
Наступила тишина. Парни лежали и широко открытыми глазами смотрели на внезапно открывшееся перед ними гигантское полотно звездного неба, как будто увидели его в первый раз.
- Ты прав доктор! - рассмеялся Черненький. - Так, все вокруг кажется гораздо проще. Как в детстве... - он вцепился пальцами в снег, сжал его, поднес руку к лицу и стал его рассматривать. - Жаль только, что скоро он растает, и все вокруг станет еще серее и грязнее, чем раньше.
- И все, что он скрыл, проявится, - грустно ответил Тимур. - Еще отчетливее, чем раньше.
- Видишь, не полностью работает твой метод. Даже сейчас, мы остаемся взрослыми и не можем бросить думать о проблемах, - авторитетно заявил Черненький.
Тимур достал фотографию Камиллы из кармана и посмотрел на нее:
- Вот единственное, о чем мне приятно думать в этой жизни.
Черненький лениво повернулся посмотреть на друга, затем снова уперся глазами в небо:
- Ты опять за свое. Ты уже себе культ создал. Предмет поклонения. А твой дом напоминает храм какой-то языческий. Пропащая ты душа! Возьми уже с ней познакомься. Может, хоть разочаруешься.
- Боюсь, - улыбнулся Тимур. - Здесь ставка - больше, чем жизнь. Мне нужно так, чтобы наверняка. Я боюсь, что тот ангел, которого, как ты правильно говоришь, я себе создал, просто скажет мне 'нет' и разобьет мое сердце. В этот раз вдребезги и навсегда... И, вообще, я не хочу разочаровываться. Я не хочу жить только для того, - он соединил большой и указательный пальцы и подул сквозь круг. - Чтобы стремиться к кругу. Я хочу жить для того, чтобы верить. Верить в хорошее среди всего этого дерьма, в то, что есть такой снег, который может накрыть все это дерьмо и никогда не растает.
- Что ж, желание не такое, чтоб уж плохое. Только я вот боюсь, что все-таки не тот это случай.