Ничего не сказала тётка, лишь голову опустила, окошки прикрыла, да выбежала в чём была.
- Пойдём, - взяла под руку Светку, наращивая быстрые шаги.
Около калитки Светка вырвалась.
- Мне Маринку найти надо и Давыда.
- Ну иди, иди, - махнула на неё тётка Паша, входя во двор. В сумерках чернел гр0б, сколоченный про запас, только Харитон его себе мастерил, не думал, что раньше сын в него ляжет. Рядом зерно ссыпали птицам, так уж повелось последнее пристанище сготовить и на чердак, злаками заполнить да до времени пусть стоит. Вот время и пришло.
Заглянула Светка в окна, глянуть, может домой сами вернулись. Мать всё так же на полу рядом с Никифором, отец в углу пред иконой голову склонил, вот и тётка Паша к матери бросилась, обняла и плачет. А детей не видно, только тень к двери метнулась. Испугалась Светка, бежать бросилась, да быстро за стог. Выглянула, тяжело дыша, а из калитки Егор показался, её высматривает. Крутит по сторонам головой, заметил, как она в окно смотрела, потому и выбежал.
- Светка, - позвал, только та молчок. Страшно ей теперь домой возвращаться, и не потому, что пок0йник, живого боится. «Лучше бы не Никифор, а», - думает, только сама себя на полуслове перебивает. Нельзя людям плохого желать, пусть Бог сам судит, а ей не по чину. Затаилась, слышит, ещё будто кто вышел. Точно, Маринка это. Хотела домой пробежать незаметно, только Егор её поймал, да что-то на ухо шепчет, слов отсюда не разобрать.
Отпустил, и побежала та домой без оглядки, только пятки сверкнули. Может, и Давыд там? Вернуться? Чтоб родителя зазря за неё не волновались, только не хочется ей с Егором речи вести. Смотрит, обратно в дом пошёл, так её и не дождавшись. Вскочила Светка и побежала к дому Прохора, разузнать, что с ним да как, пока Егор к ним не наведался али кто другой. Хоть и жалко мать да отца, только никакого житься ей не будет, одолеет брат, а потому решила, ежели Прохор ещё тут, сбежать с ним вместе. Никифора в последний путь спроводить и навсегда из деревни.
У ворот её будто поджидали.
- Чего надо? - смотрит Марфа зло.
- Прохор где, знаете?
- Да коли даже так, тебе отродясь не скажу.
- Отчего ж?
- Из-за тебя всё, ведьма, - сказала и под ноги девке плюнула.
Светка в упор смотрит, даже глазом не повела, только будто злее смотреть стала.
- Прохор где? - как-то требовательно повторила.
- Не твоего ума дело, - разошлась Марфа, руками усиленно жестикулируя. – Оклеветала моего сынка, цыганка.
- Слова супротив него не сказала, вот вам крест, - перекрестилась Светка.
- Нет тебе веры, ты в своего Бога веришь, а нашим покрываешься.
- Один у нас Бог.
- Соврёшь – недорого возьмешь, все вы такие.
- Кто мы?
- Цыгане!
Окинула взглядом Светка «будущую» свекровь, развернулась так, что косой чуть ту по лицу не хлестнула, и пошла восвояси.
- Иди, иди, чтоб больше я тебя тут никогда не видела, - кричит вслед Марфа.
- С кем ты тут лясы точишь? – вышел Матвей, пытаясь углядеть в сумраке кого-нибудь.
- Явилась, наглая какая, - качает жена головой. – Прохора требует. Я тебе потребую, - крикнула в сторону, куда Светка ушла. – Ишь. Теперь неясно, что ещё будет, - вновь слёзы будто в голосе.
- Ты мне это перестань! И девку не тронь!
- Да кто её трогал! Сама пришла, бесстыжая. Прошка-то хоть в тепле? – зашептала.
- Без тебя разберёмся, - сказал Матвей довольно грубо, смотря туда, где деревня кончалась. Гришка уж должон вернуться, а что-то нет. Обещался брата проводить и сразу назад, чтоб новостей принести: как приняли, чего сказали, вдруг взбрыкнул Демид. Норов-то суровый.
Брела Светка домой, голову повесив, будто не в родные стены, а в тюрьму возвращалась. Огляделась по сторонам, нет Давыда, у соседей поспрошала, не видал никто. Тяжело вздохнула, калитку толкнула да вошла. Многолюдно в доме, соседки пришли, мужчин привели, обмывать-то надобно человеку того же пола, что и пок0йный. Готовятся все к одному делу.
Развязала узел с вещами не надёванными Евдокия, а самой слёз не унять.
- Это чьи? – тётка Пашка спрашивает.
- Харитона.
- Дак нельзя ж! С собой заберёт, - кивнула на Никифора. Приметам завсегда верили, только не думала Дуня, что узел и Никифору надо собирать.
- Неужто ничего нет? - покачала головой Паша.
- Есть, - Светка взялась помогать, потому как мать сама не своя. – Сейчас, как раз на ярмарке купили, ни разу не надевал ещё, - вытащила она из сундука рубаху новую да порты.
- Светлые бы, - опять покачала головой тётка Паша, рассматривая синюю рубаху и черные штаны. – Да ладно, и такое сойдёт.