- Ну, возможно, и не для всех, мистер Ынг.
- Простите, я вас не совсем понял. Питер напрягся, пытаясь понять все нюансы, скрытые в последних словах собеседника.
- Я готов поделиться с вами секретной информацией, - сказал Цунь Три Клятвы. - Но прежде был бы признателен, если бы ваш тай-пэнь представил свидетельство своей искренности.
- Разве мое прибытие сюда по первому вашему требованию не является таковым?
- Возможно, - ответил Цунь, но тон его голоса говорил о том, что он так не считает. - Однако я бы хотел знать, пожелает ли Эндрю Сойер рискнуть многим, чтобы загрести в ближайшие месяцы в полном смысле этого слова кучу денег.
Ынг задумался на мгновение, вспоминая данные ему инструкции.
- Деньги, - сказал он, - есть источник нашего процветания. Только мертвый и уже зарытый в землю бизнесмен не хочет делать деньги. Тем не менее, с годами учишься обуздывать, так сказать, жажду наживы, вырабатывая в себе мудрую осторожность.
Сказать так, - подумал Цунь Три Клятвы, - значит ничего не сказать. Однако и это говорит мне о многом. Отсюда и будем исходить. Когда река встречает на своем пути скалу, она меняет русло.
- Конечно, - сказал он. - Кредо богатого человека: умеренность, выдержка и терпение. Я понимаю. - Он взглянул на часы, стоявшие на письменном столе. - Но я вижу, мы с вами засиделись. В мои намерения не входило надолго отрывать вас от дел. Пожалуйста, примите мои извинения.
Ынг запаниковал. Он понял, что его выставляют за дверь. Он понял также, что если он вернется к Сойеру с пустыми руками, когда маячила выгодная сделка, ему завтра же будет вручен красный конверт с выходным пособием. Будь ты трижды доверенным человеком компании, - тай-пэнь никогда не простит тебе такого ляпсуса.
- Почтенный Цунь, - сказал он, пожалуй, немного поспешно, - мне кажется, я не совсем ясно выразился. Вы должны извинить меня. Я не так скор на ногу, как мой тай-пэнь. Мои родители были медлительными и терпеливыми людьми, и меня они воспитали в том же духе.
Клянусь Восемью Бессмертными Пьяницами, - подумал Цунь, - да он настоящий златоуст. При виде такой смиренности любой гвай-ло полез бы в карман за мелочью, чтобы подать ему на пропитание.
- Терпение - прекрасное качество, - заметил он небрежным тоном, чтобы показать, что не обиделся, но когда у нас на доске возникает кай хо, мы должны мгновенно заполнить этот пробел, иначе нас обыграют.
- Вот и мой тай-пэнь тоже так всегда говорит, - сказал Ынг, прижимая руки к груди и как бы демонстрируя этим жестом облегчение, которое он почувствовал.
- Хорошо, - сказал Цунь Три Клятвы, кивнув для пущей убедительности. - А теперь позвольте мне сообщить вам по секрету, что решение компании "Маттиас и Кинг" покинуть колонию позволяет предвидеть изменения в их деловых проектах. Особенно долговременных.
Пульс Ынга участился. Он почувствовал, куда клонит Цунь и постарался умерить свое возбуждение.
- Как вам, вероятно, известно, - продолжал Цунь, - Маттиас, Кинг и я являемся партнерами коммунистов по Камсангскому проекту в провинции Гуандун. Маттиас и Кинг уведомили меня, что они выходят из дела. Конечно, они предложили мне выкупить их акции через Пака Ханмина. Но, честно говоря, я не могу себе сейчас позволить так далеко заходить: это может поставить под угрозу мой собственный бизнес. Так что я предлагаю их третью часть проекта вашему торговому дому.
Тысячи вопросов теснились и голове Ынга. Почему он делает свое предложение именно компании "Сойер и сыновья"? Почему, например, не "Союзу пяти звезд", главному собственнику на Новых Территориях? Было бы логичнее предложить именно им. И действительно ля Маттиас и Кинг предлагали свою долю Цуню? Может, он врет насчет причин, по которым он отклонил это предложение? Ну и многие другие. Но Питер понимал, что он не может задать ни одного из этих вопросов. Не может даже выказать своего интереса.
- Камсанг, - осторожно заметил он, - дорогостоящий проект, если моя информация верна.
Цунь Три Клятвы кивнул.
- Шесть миллиардов долларов США.
Ынг чуть не поперхнулся виски. Лян та мадэ! - подумал он. - Эдакого ценника не увидишь ни на каком энергетическом проекте!
- Но, - продолжал Цунь, - потенциальные доходы практически безграничны. Если удастся достроить Камсанг и запустить его.
Глаза Ынга сузились.
- Какие-нибудь проблемы?
- Будущее Гонконга и большей части южного Китая зависит напрямую от Камсангского проекта, - ответил Цунь. - Наши энергетические ресурсы, мягко говоря, ограничены. Кроме того, вы не хуже меня знаете, что с нами случится, если прекратить подачу воды. Камсанг же предназначен не только для того, чтобы снабжать нас электричеством, но и решить проблему водоснабжения. Полностью.
Ынг выпрямился в кресле.
- Никогда об этом не сдыхал.
- Естественно. Это же секретный проект. Камсанг обеспечит дешевое опреснение воды при любой концентрации солей.
- Превращение морской воды в питьевую? Цунь Три Клятвы кивнул.
- Никаких ограничений в водоснабжении для гонконгцев! Вода в любое время суток и в любых количествах!
- И какие же проблемы?
- Советы, - с сокрушенным видом ответил Цунь. - Они уже дважды пытались сорвать проект. И, надо полагать, будут пытаться снова и снова. Вот в этом и состоит главный риск. И он многократно возрастет, если Советы выведают секреты Камсанга. - Он испытующе посмотрел на Ынга. - Так что вы сами понимаете, почему мне нужен ответ от вашего торгового дома немедленно.
В голове у Ынга творилось Бог знает что.
- Я должен обсудить это с тай-пэнем.
- Мистер Ынг, - сказал Цунь Три Клятвы, подымаясь, - я говорю не о днях, а о часах.
Питер кивнул, тоже вставая.
- Я понимаю.
- Хорошо. - Цунь Три Клятвы величественно взмахнул рукой. - Мой сынок проводит вас. Ынг поклонился.
- Спасибо за гостеприимство, тай-пэнь.
Цунь Три Клятвы проследил, как Питера Ынга проводили по трапу на берег. Затем он тихо позвал кого-то. В узком коридорчике из тени возникла неясная фигура.
- Извини, что заставил тебя ждать, боу-сек. Это слово означает "драгоценный камень".
- Ничего, - ответила Блисс, заходя в каюту. - А-ма угостила меня восхитительным ужином.
Блисс по привычке называла Дочку Номер Один, свою старшую сестру, своей а-ма, то есть "матерью".
- Ты мне хочешь что-то сообщить. - Цунь произнес это без вопросительной интонации, наливая им обоим виски в чистые стаканы, которые он достал из ящика стола.