Завидев девушку, медленно выходящую из парка и нервно оглядывающуюся по сторонам, прохаживающийся вокруг автомобиля мужчина, сел в салон, другой мужчина вышел из него и направился в её направление с вытянутой рукой.
- Здравствуйте. Николетта Свит, полагаю? – спросил мужчина.
- Здравствуйте, да это я, – произнесла, постукивая зубами девушка.
- Меня зовут Дин Харр, вам известны все условия? – поинтересовался Дин.
- Сейчас вы завяжете мне глаза? – не уверенно спросила она, при этом морща носик и приподымая верхнюю губу в бок.
- Да. Только не бойтесь, - и он вытащил из кармана повязку. Подошёл к девушке сзади и завязал чёрную ленту на её затылке.
Автомобиль подъехал ближе. Мужчина прошёл вокруг испуганной девушки и поднял её вещи. Николетта чувствовала себя в ловушке, ей казалось, что туман стал гуще и холоднее, зубы начали стучать сильнее. Влага обволокла её полностью, летний пиджак прилип к обнаженной коже подкладом. Тонкая намокшая ткань сарафана прижалась к её телу, вызывая шквалистый забег гусиной кожи по ногам, на которых были только кеды. «Ну почему я не надела брюки?» - пронеслось в голове.
Вдруг девушку, подхватили под локоть, и спокойным шагом подвёл к заведённому автомобилю.
Из открытой двери вытянулась рука, которая подтянула её на заднее сиденье, придерживая голову, чтобы Николетта не ударилась. Слегка приобняв Николетту за талию, мужчина подвинул её ближе к себе, и чуть касаясь её тела от плеча и до бедра, пристигнул ремнем безопасности, а потом сел прямо и взял её за озябшую ладонь.
«Ещё один мужчина, не представляется. Кто он? Надеюсь, я не попала в какой-нибудь притон? И зачем я надела это платье? Надеюсь, оно не задралось, при протаскивании меня через мужские колени. Ну, Эрик ты у меня попляшешь!», возмущалась про себя Николетта.
Мысли крутились одна за другой. Сердце колотилось не только от холода и страха, но и от незнакомой и смущающей ситуации, в которой она находилась по своей воле. Хотелось спросить вслух, но она вспомнила условия контракта. Молчать! Может, тот, что держит мою руку немой? Точно, ему отрезали язык! А если и мне отрежут? Я не хочу, я против такой игры и работы. Он у меня красивый и шустрый, я не хочу быть немой! Поглаживание ладони незнакомцем, совсем не расслабляло, а наоборот – напрягало, очень напрягало. Девушке казалось, её перепутали с кошкой. Но, она молчала, повторяя про себя «Я не хочу, чтобы мне отрезали язык, молчание - это условие контракта».
Машина ехала долго, затем движение, стало трудным и быстрым, «наверное, это подъём, меня сжало в сидение, а рука Молчуна напряглась», «стало холодно, мурашки проснулись и стали опять бегать по телу, вот сейчас и зубы станут стучать». Мотор заглушили, салон автомобиля стало качать.
«Наверно плывём… паром? Как долго продлится эта дорога! Этот воздух, сырой и холодный, моя прическа, станет похожа на мочалку. Зачем я делала укладку, для кого старалась? А его рука такая тёплая, для чего он меня держит? Боится, что убегу? Он же сам меня приковал к сиденью. Что-то долго, может что случилось? Мама, Лора мне страшно. Если через год буду жива, никогда не подпишу новый контракт. Мы трогаемся? Неужели?», «Опять дорога?»
«Вы послушайте, я приковал её к сидению. Я не чудовище! Я же о тебе беспокоюсь Малыш», возмущался про себя Александр. «А платье, действительно, оголило одно бедро. Эту гладкую атласную кожу, украшенную кружевом по краю чулка телесного цвета. Интересно, если я сдвину её подол до колена, она мне врежет или промолчит?»
Автомобиль завёлся и пришёл в движение. Машина обо что-то ударилась, как будто запнулась, девушку тряхнуло, и она прижалась лбом к скуле мужчины, а носом к его шее, торчащей из – под жесткого воротничка, и на мгновение замерла, боясь отодвинуться от хозяина аромата.
«А он приятно пахнет, чисто выбрит, но у меня, похоже на лбу будет синяк, а у него на щеке? Лбом о скулу, значит он почти на две головы выше меня? А интересно, его аромат совпадает с его внешностью?» «Что за мысли Николетта? Всё понятно с тобой, мужика захотела, воображаешь не весь что. А может он Киллер?» Сердце заколотилось сильнее, тело задрожало, дыхание стало тяжелым и прерывистым. Она отпрянула, от мужчины, как от огня, правой рукой проведя по обнаженному бедру, поправила свой подол. Плененную руку ей не вернули. «Извращенец, куда он меня везет? Меня продали? Или хотят пустить на протезы и органы?»