— А почему никто не обращается в полицию?
— А смысл? Его отец самый богатый человек в Луизиане, у него большой авторитет и он откупит своего пасынка от любой «шалости».
Очередной богатенький мажор, позволяет себе всё что хочется, наверное, в каждом городе должен быть такой отморозок.
— Говорят, что на выпускном он убил Джимми Смита, скинул его с моста, но полиция в итоге объявила о несчастном случае, — говорит Том с явным ажиотажем. — Но я в это не верю, я хочу найти факты о его преступлениях и засадить его за решетку.
Меня поражает бесстрашие Тома перед таким чудовищем, как Адам. Мало кто не опускает руки перед подобной безнаказанностью. Зато если сейчас Том снимет побои — виновник будет наказан.
Мы подъезжаем к больнице, и я веду Тома в приемку. Некоторое время в коридоре слышатся переговоры. Мой новый знакомый о чем— то долго разговаривает с доктором, озадаченно кивая головой. Я не придаю этому особого значения и открываю журнал, который нахожу на столе о подростковой беременности.
«— Спасибо ещё раз, Эми», — говорит мой пациент, подмигивая мне. — Я сейчас как раз иду на рентген.
— Тебя подвезти потом?
— Не надо, все хорошо.
Врач как— то странного поглядывает на моего нового знакомого, еле заметно качая головой, а потом тихо зовет его.
— Пока, Том, — говорю я, парень лишь улыбается своей подбитой улыбкой и скрывает в одном из кабинетов, а я закрываю журнал с недочитанной статьей «как сказать родителям о беременности» и слышу испуганный голос, готовый вот— вот перейти на крик.
— Том! Мой мальчик, где он?
Я слышу ее всхлипы, слышу, как она расспрашивает приемную медсестру. Перед глазами сразу всплывает образ моей мамы. Каждый раз, находясь на дежурстве, я видела, как ей приходилось говорить не всегда хорошие новости. Она выглядела всегда сдержанной и сильной, но, когда что— то случалось у меня, мама теряла контроль.
Я прислушиваюсь к первым всхлипам испуганной женщины и к словам врачей. Больше всего меня удивляет, что медсестра озвучивает странную причину травм Тома:
— Упал с мотоцикла.
Глава 3. Глаза Зверя.
Холод. Бесконечный всепоглощающий холод и мрак окутывает меня, затягивает воронкой в свой тёмный омут, и на душе нависает камень из безысходности. Я иду по темному лесу и не могу найти выхода. Слышу голос мамы, бегу за ней, но не могу её увидеть. Запутываюсь в корнях деревьев и падаю на что— то липкое и холодное, а в нос ударяет ржавый запах крови.
— Эми, девочка моя, я здесь, — голос мамы звучит приглушенно и тихо.
Она где— то там, среди деревьев. Ей плохо, я чувствую, как она борется с чем— то, слышу её взволнованный голос, но не могу понять где именно она находится.
— Мама! — кричу я и начинаю утопать в кровавой грязи.
Мной овладевает паника, я пытаюсь двигаться, хватаюсь за корни деревьев, но они расплываются в грязные кровавые комки и слизь, а каждый шаг дается с неимоверной тяжестью, будто каждая мышца в теле парализована. Передо мной появляется пара светящихся глаз и начинает надвигаться прямо на меня с животным рыком.
— Нет! — вскрикиваю я и просыпаюсь в своей постели.
Не веря, в первые секунды, свои глазам, я трогаю себя и оглядываюсь, пытаясь как можно скорее прийти в реальность. Все те же старые сиреневые обои, старый сервант и незамысловатый торшер, моя кровать, застеленная малиновым пастельным бельём — я дома, какое счастье. Солнечные лучи пробиваются сквозь плотные шторы и эти пылинки — звездная пыль, что в детстве так сильно радовала меня. Остатки дурного сна начинают растворятся в памяти и через пару минут после пробуждения, я забываю весь страх и ужас, который пережила во сне.
Вчерашнее происшествие оставило видимый след в моем подсознании. Хоть я и старалась держать себя в руках, но придя домой, после больницы, закинулась успокоительным и провела остаток дня с трясущимися от напряжения руками.
Спешу поскорее в душ, чтобы смыть себя оставшуюся в подсознании кровавую грязь и начать новый день, который обещает быть нелегким. Сегодня первый учебный день в университете, нужно выйти по— раньше, чтобы взять учебники из библиотеки и найти аудиторию.
После легкого завтрака, я иду одеваться. Не долго думая надеваю джинсы, красную рубашку в клетку и довольно смотрю в зеркало. Темно русые волосы придают карим глазам еще больше выразительности, а джинсы приятно облегают бедра. Мама всегда говорила, что у меня очень редкая красота, но я не вижу ничего особенного. Мне нравится моя внешность, но я не люблю излишнее внимание, поэтому никак не подчеркиваю свою красоту: ни крашусь, не экспериментирую с волосами, а ногти покрываю лаком только по особым случаям.