Ничего! Я обессилено опускаюсь на плитку пола. От отчаяния хочется снова рыдать. Почему так?! Как он мог знать?!
Проходит достаточно времени, прежде чем я понимаю - нет мне спасения от внутреннего разлома. Только просить. Умолять, если понадобится. Рушить последние блокпосты ослабленной воли, пусть заберет их окончательно, потому что меня не спасти, прежде всего, от себя самой...
Блеск грани острого стекла. Под ножкой тумбочки с принадлежностями для купания. Это снова игры воспаленного разума? Замираю от возможной удачи и протягиваю руку...
...Первый день моего безоговорочного падения, но я тогда еще об этом не подозревала. Акция протеста была без правил, с сорванным ошейником, разбитыми флаконами с парфюмерией и стеклянными стаканчиками для щеток. Этот осколок просто притаился, никем не замеченный, в ожидании своего часа!
Никаких колебаний. Иначе быть не может, душа омертвела, чтобы просчитывать эти последствия и рефлексировать над каждым действием. Сжимаю его в руках, не замечая, как острые грани скола режут ладонь. Я никогда не видела, как вскрывают вены. Откуда-то знаю, что не так, как показывают в кино, значит, не будет такой сильной кровопотери... А если даже и будет... Я не хочу ничего решать. Он сделал выбор за меня, только в его власти отныне принятие решения. Спасти или позволить истечь кровью...
Поперек! Прямо по воспаленной коже стертого запястья! Тело сотрясает судорогой какого-то опасного, неправильного возбуждения. Я почти получила свой антидот от душевной агонии! Почти!
- Что ты, мать твою, творишь?! - я кричу от острого отчаяния, когда осколок вылетает из дрожащих пальцев, когда сильные руки, отпустив пару оглушающих пощечин, впиваются в плечи, сотрясая расслабленное тело. - Ты совсем е..нулась?! Что ты хотела с собой сделать?!
Погасшая вселенная делает очередной виток, чтобы ослепить светом безжалостных сверхновых. Я срываюсь именно в этот момент. Просто падаю к его ногам, сжав пальцы вокруг щиколоток, вцепившись в отчаянном безумном порыве, и реально понимаю, что я еще жива... пока у меня есть эта возможность. Пока руки заливает кровь из неглубоких, как потом окажется, порезов. Рыдания глушат мои отчаянные слова, но мне остается лишь надеяться, что он не оборвал нашу тесную ментальную связь. Я хочу сразу и до разламывающей боли. До шрамов от плетки, которые никогда не заживут. До тех пор, пока боль не вытравит подступающее безумие. вряд ли он в своем е..нутом сознании хоть раз прорисовал картину того, о чем сейчас умоляла я, захлебываясь слезами, ломая оставшиеся ногти о грубую ткань его брюк.
До тех пор, пока так напугавший меня прошлой ночью спазм гортани не прервал этот бессвязный поток слов. Уже проваливаясь в вязкую темноту, ничего не соображая от паники и жадно глотая воздух, я ощутила странный холодок на скулах, легкое онемение... И еще ужас. Но больше не мой собственный. Все остальное перестало играть какую-либо роль...
Глава 30
Скажи мне, какими аккордами,
Душа соизмерила мою боль?
Не буду ни сильной, ни гордою.
Мне просто нужна твоя любовь
(с) НЕ АНГЕЛЫ
Дима
Долгие телефонные гудки разрывают пространство и время, я стараюсь не замечать, насколько острыми иглами впиваются они в обнаженные нервы, да и ни к чему, пока в крови антидот абсолютной победы. Я не могу отпустить ситуацию в одном крошечном шаге от цели.
Юля, проснись. Мне нужно твое сознание. Просто понять, что все это было не зря. Я не имею права потерять тебя. Знаю, что это всегда больно, прости. Никакие из прежних методов не сработали с тобой.
Я всегда шел тебе навстречу практически во всем. Мне жаль, что пришлось сделать тебя своей именно таким образом. Может, однажды ты это поймешь, вместе с тем, что ничто в этом мире не смогло заставить меня отказаться от того, что я так сильно люблю. От тебя, моя девочка.
Гудки прекращаются очень резко на втором повторе, я даже не соображаю, что не прозвучало предупреждение о роуминге. Мне все равно. Если я не смогу тебя спасти, моя жизнь будет лишена смысла. Я смогу. Поверь, ты снова будешь улыбаться, и радоваться жизни. Уже совсем скоро.
- Дмитрий? Рад слышать. Долго не мог до тебя дозвониться.
Алекс, оставь свой долбаный приветственный церемониал! Ты последний, кому бы я стал звонить, если бы моей девочке не угрожала опасность!