- Стефани Мирагольд, - прерывает затянувшееся молчание ректор, - вам предлагается следующее: чтобы вернуться на четвертый круг боевого факультета вам нужно принять покровительство Миранира Воральда.
И стать зависимой от его желаний? Стерпеть вмешательство в свою жизнь, с поводом и без повода? Да я же шагу без его ведома сделать не смогу, пока не покину академию! Которую, безусловно, он мне бросить не позволит, вдоволь не наигравшись. Три года рабовладельческого строя – да я же свихнусь! И тут меня озаряет - Перстень! Вот где берет начало его многоходовка. Он знал, загодя готовился, терпеливо выжидая момент надавить на меня. Ему нужно было подвести меня к этой черте, когда любой ответ чреват последствиями. Только зачем? Отомстить? Окончательно выпнуть из поля зрения?
Я сокрушенно качаю головой. Судя по всему мне уже нечего терять: исходя из вердикта ректора – академия Ситха отныне для меня закрыта. Мне не дадут здесь жизни. Ни один, ни другой…
Медленно поднимаясь из кресла, начинаю с официоза, ибо мне требуются огромные усилия, чтобы не сорваться:
- Простите, Ваша светлость, но я вынуждена отказаться.
Глаза молодого герцога стремительно темнеют, скрывая под собой бескрайнюю синь; тьма моментально взмывает над полом и угрожающе надвигается на меня, а я уже не в состоянии остановиться – меня несет. Страх захлестывает бешенство и… боль. Боль предательства и крах сломанных надежд.
- Наверное, стоило отказаться от обучения еще весной, когда имел место громкий скандал, - перевожу взгляд и выразительно гляжу на ректора, пристально наблюдающего за моей реакцией, оттого не замечающего стелющейся по паркету тьмы. – Не этого ли вы добивались с самого начала?
Риторический вопрос повисает в гробовой тишине, свидетельствуя о верности моих догадок.
- Прошу меня простить, господа. Сбор вещей требует времени.
Низко кланяюсь, скорее издевательски, нежели из уважения и, гордо вскинув голову, покидаю кабинет. Да говорите вы все в аду!
Глава 6.
Меньше чем через час, безжалостно раскромсав защитный контур, Миранир вломился ко мне в комнату, застав за сбором вещей. Я, к слову, несильно удивилась его новым способностям – однажды уже довелось увидеть, с какой легкостью он вскрывает замки и срывает печати.
- У тебя еще есть шанс передумать, - звучит его ровный голос, но, судя по нервно дергающимся щупам тьмы, вьющейся у ног, он далек от умиротворения. Инстинктивно отступаю к тумбе у окна, делая вид, что извлекаю оттуда мелочевку, однако мой маневр не остается без внимания.
- Я клятвенно обещал не причинять тебе вреда.
Я разворачиваюсь и поднимаю на него глаза.
- Чтобы ты не говорил, я хорошо усвоила урок.
Миранир пожимает губы и недовольно цедит:
- Я тогда едва владел собой.
- А кто может поручиться, что ты снова не потеряешь контроль? – с прищуром интересуюсь я, словно нарочно испытывая его терпение и получая при этом ни с чем несравнимое удовольствие.
- Я вас не убил! – несдержанно выпаливает Миранир.
Во мне все еще бродит гнев, оттого хочется уязвить его, сделать так же больно, как он мне. В какой-то момент, заслоняя суровую действительность, перед мысленным взором встает образ избалованного наглого мальчишки, окруженного вниманием и толпами поклонниц. И я на мгновение забываюсь…
- Но покалечил! - повысив тон, заявляю я и зло вскидываю дрожащий подбородок. Ничего не могу с этим поделать, но на подкорке сознания все еще тлеют угли эфемерной боли, полученной в процессе его становления как Темного. Только я тогда почему-то обошлась помощью обыкновенного целителя, а вот Кларисе не помогла даже Светлая. Если не ошибаюсь, сам Миранир принимал участие в ее выздоровлении, что уже вызывает массу вопросов.
Спровоцированная криком тьма угрожающе взмывает вверх… и вдруг так же резко оседает на пол. Я не верю собственным глазам: Миранир успокаивается сам и без труда усмиряет тьму.
- Ты злишься, - безнадежно качает он головой.
Нет смысла отрицать очевидное. Я круто разворачиваюсь и возвращаюсь к сбору вещей, заставляя себя забыть о его присутствии. В комнате повисает тяжелая тишина, отчего я невольно задаюсь вопросом, почему он собственно молчит, учитывая его варварское ко мне вторжение.