На землю внезапно опускается гробовая тишина, и первые сумерки не смело крадутся из сумрака леса. Солнце стремительно прячется за темной полосой леса, точно сбегает, лишь бы не предать свету то, что положено скрыть мраку. Все в жутком напряжении, натянутые словно струна – чуть тронь и лопнет, но это впечатление обманчиво. Никто не сдвинется с места, пока с противоположной стороны не хлынет нежить, и только тогда эта струна порвется – неся разрушение в ряды посмевшей осквернить землю мерзости.
Краем зрения замечаю, как подрагивают пальцы Катарины, тискающие навершие пристегнутого к поясу кинжала, и понимаю, что она еще не пришла в себя. Знала же, что ей доведется хуже всех и все равно промолчала. Такова плата за знания и должность рейтера, будь оно все проклято, и Захарий вместе с ними. Если бы не он, я бы не мучилась угрызениями совести и пребывала в слепом неведении, счастливо довольствуясь малым.
Едва красная кромка над лесом гаснет, из леса напротив мгновенно наползает липкая тьма. Голодная, ощерившаяся, кровожадная и шелестящая. Невыразительный шелест растет, словно прибой, и вскоре мы различаем вдали хлынувшую в нашу сторону темную волну, разразившуюся целой какофонией звуков - жутких, мерзких, режущих слух. А после можем разглядеть, кто их издает, и в отвращении передергиваемся, обнажая мечи.
Вал безостановочно катится на нас, с каждым мгновением набирая скорость, словно твари чуют живую плоть, и рвутся к ней в алчной жажде пустить кровь. Нас разделят тридцать… нет, уже двадцать метров и трубный глас неожиданно рвет пространство, давая залп к бою.
Ночь рассветает яркими красками от мощнейших заклятий и врезается в набегающую волну с оглушительным жалобным ревом и скулежом, и первые ряды нежити, которые не берут никакие стрелы и болты, моментально оседают. Не проходит и мгновения, как их тела, будто набегающая волна, захлестывает новая толпа нежити и снова устремляется вперед.
Разом сработавшие ловушки образуют огромные прорехи в нескончаемом потоке нахлынувшей мерзости, прицельно летящие над головой склянки - сеют все тот же хаос. В довершении маги лупят всем, что есть в арсенале, только чтобы эта ощетинившаяся масса не смела линию обороны. А затем нежить с металлическим лязгом врезается в человеческие ряды.
До поры до времени неуязвимые - все зависит от менталистов - ребята достойно встречают тварей, и начинается чудовищная резня. Воздух густеет от вони полуразложившейся плоти, пространство звенит от стали и нечеловеческого рычания, а на языке расцветает первый металлический привкус крови теряющего силы мага. Тут и там сверкают вспышки, непростительно быстро теряющие интенсивность, пока ночь вовсе не укутывает мраком все вокруг. Щиты держаться не долго – схлопываются с отчетливым щелчком, и насыщенный аромат крови отчетливо повисает в пространстве.
Автор приостановил выкладку новых эпизодов