«Ты что, хочешь, чтобы враги узнали, что она жива? Дурак! Быстро возьми себя в руки».
«Я понял. Буду держать себя в руках. Передай Нэлле, чтобы она не вздумала возвращаться, чтобы они оставались в безопасности».
В это время он почувствовал на своем плече руку и оглянулся. Лессандра стояла рядом с ним и с трудом выдавливала из себя сожаление, так как в ее глазах плясали демоны радости. Он резко отвернулся от нее, чтобы не сорваться и не скинуть ее вниз. Он что-то ответил на слова Лессандры и старался не замечать ее. Когда подняли тело девушки, он подошел, взял его на руки. Он хорошо помнил ее, Анни, верную служанку его жены. Ему даже не надо было притворяться, в его сердце было самое настоящее горе. Она такая молодая, верная, честная, веселая девушка, которая только начала жить, а чья-то рука толкнула ее в эту бездну.
Он никому не отдал труп девушки, донес его до замка и сам отнес ее в церемониальный зал родового склепа, обмыл ее, надел на нее погребальное платье. Никто не должен знать, что это не Эннелия.
Он долго сидел возле трупа девушки, разговаривал с ней, как с живой, просил прощения и благодарил, что она взяла на себя смерть. Обещал всегда защищать ее душу. Потом он вернулся в свой кабинет. Никого не хотелось видеть, он откинул голову на спинку кресла. Из глаз снова потекли слезы, как только он вспомнил те мгновения, когда решил, что погибла его жена. Ему снова стало страшно, что он может потерять что-то такое важное в своей жизни, без чего жить дальше не сможет. Все равно, что вырвать сердце и душу.
«Эй, Лорд, к тебе радостная гостья, — раздался голос Черного. — Идет покорять тебя. Чувствую артефакт подчинения».
Валентен не стал открывать глаза и вытирать слезы. Пусть она видит, как он переживает смерть жены. Она что-то говорила ему про подарок, который якобы купила ему Нэлла.
«Не верь, это артефакт подчинения. Ну и гадость же очередная. Будешь должен», — снова издевался над Лессандрой дракон.
Валентен позволил Лессандре надеть на шею кулон. По телу прошла неприятная холодная волна, которая оставила ощущение брезгливости. Потом прокатилась обратная теплая волна, очищая его тело.
«Готово, ты в безопасности, — произнес Черный. — И запомни — ты под приворотом и подчинением. Бедный ты мой! Только не проколись. Все, начинай представление».
Когда довольная и счастливая Лессанлра ушла к себе, он поднялся, обошел свои комнаты, подошел к окну. Была уже глубокая ночь. На небе уже давно зажглись звезды. Одна из них ярко подмигнула Валентену, словно душа Анни подбадривала его и говорила, что все будет хорошо.
Самое трудное для Лорда было все это время держать лицо в то время, как ему хотелось растерзать Лессандру своими руками. Он, сжимая зубы, пережил следующий день, соглашаясь и подчиняясь ей во всем. Зашедший к нему вечером Юрген, плотно закрыв дверь, прямо спросил:
— Мой Лорд, я правильно понял, что на Вас артефакт подчинения?
— Да, мой верный друг. И приворот. Но я все держу под контролем. Главное ты меня не выдай. Мы завтра с Лессандрой уедем в столицу. Ты остаешься здесь за главного. Я подготовил распоряжения, вот они. Я полностью доверяю тебе. Когда можно будет, я все тебе расскажу. А сейчас прошу, оставь меня одного.
Когда во дворце он увидел Нарессия, который потащил свою дочь в тронный зал и она приказала следовать за ними, он снова с трудом сдерживался, чтобы не сжечь все вокруг. Черный тоже негодовал и требовал немедленной расправы. Лорд с трудом сдерживал дракона в себе, чтобы тот не вырвался наружу. Он пережил представление о возложении на него венца власти, хотя совершенно не чувствовал в нем никакой магии. Пустышка. Когда он увидел перепуганного Кансандина, который был готов на все, лишь бы его оставили в живых, Валентену стало так противно, что этому человеку подчинялась целая империя. Нарессий, продолжая театр абсурда, сунул Лорду в руки кристалл, который назвал артефактом власти, Черный снова пошутил и пустил немного в него магии, от чего кристалл засветился. Он с интересом наблюдал за лицом бывшего Императора, который смотрел на это со священным испугом, как на чудо.
Лорд Виннар давно подозревал, что нет истинных артефакта власти и венца императора. Если и есть такие, то они никогда бы не подтвердили право Кансандина на трон.
Род Виннаров с начала времен занимал трон Империи. Но около шести сотен лет назад его пра-пра…дед отрекся от власти под давлением предка семьи Арианских.
Арианские были потомками очень знатного и богатого советника при дворе Виннаров, которые бы никогда и ни за что не взошли бы на престол. Но предок Кансандина очень хотел власти. Когда у прадеда Валентена при родах погибла его истинная, подкупленная Арианскими служанка похитила его новорожденного сына. Предок Кансандина выставил условие передать ему власть в обмен на ребенка. Убитый горем прадед согласился на все условия и добровольно сложил с себя власть, провозгласив своим преемником предка Кансандина, убыл в свой замок на Драконьей горе, где жил затворником, никуда не выезжая. Единственное, что еще поддерживало прадеда в этой жизни, это его сын.