Я посмотрел на открытое лицо Валентина и подумал — а фиг бы с ним. Пусть действительно рядом будет кто-то, кто сможет на плечах хотя бы повиснуть, если мне кровь в голову ударит.
[1] Резиновая палка ПР-73 была поставлена на вооружение в 1973 году, хотя законодательная основа появилась в середине 1960-х.
Глава 6
«Горами объедков стол покрыт»
Чем ближе мы подъезжали к Таганке, тем сильнее я сомневался в том, что туда стоит ехать. Это был не мой стиль, хотя я никогда не считал, что у меня вообще был хоть какой-то стиль. Но здесь, в этом времени, я старался разрешать конфликты не грубой физической силой, а языком — это было, в конце концов, проще и приносило больше удовлетворения. Разумеется, я не собирался бить Высоцкого — но он мог полезть первым, поскольку, похоже, находился в завязке, а в таком состоянии организм алкоголика не всегда реагирует адекватно на различные вызовы. И если Валентин чуть замешкается — быть беде.
Но одновременно я понимал, что и не поехать нельзя. Высоцкому явно не понравилось расставание с Татьяной — или то, как это расставание произошло. Иначе он не искал бы меня через своих высокопоставленных знакомых, которые могли указать ему пальцем на одного офицера КГБ; иначе он не отслеживал бы свою бывшую любовницу и не приезжал бы срочно к её родителям, когда она осталась без моего присмотра. Ко мне он почему-то приезжать не рискнул, хотя наверняка знал, где я обитаю. Возможно, какие-то остатки разума у него остались, и напрасно рисковать он не хотел, а это означало, что до него всё же можно достучаться и донести простую мысль: Татьяна уже не его собственность, ему нужно её отпустить и жить дальше.
— О чем думаешь? — спросил Валентин.
— О том, успеешь ты среагировать, если на меня накинутся с кулаками, — усмехнулся я. — Шучу. На самом деле сомневаюсь, стоит ли вообще туда ехать. Вчера вечером и сегодня утром казалось — надо, обязательно надо. А сейчас — в сомнениях.
— Предлагаешь повернуть на Лубянку? — сказал он. — Думаю, твой начальник будет рад услышать о прогрессе с этим твоим Якобсоном.
— Это точно, — кивнул я. — Но нет. Сначала надо с этой угрозой разобраться.
— Попытаться разобраться, — уточнил Валентин.
— Ну да, попытаться, — согласился я. — Хотя один мудрый… человек как-то сказал — делай или не делай, не надо пытаться. Правда, я не уверен, что он оказывался в подобной ситуации.
— А что тебя смущает-то?
Я чуть помолчал — не хотелось говорить о своих подозрениях. Но потом снова плюнул на осторожность. После сегодняшних откровений Валентин и так мог гарантировано закопать мою карьеру и поставить сверху огромный гранитный памятник.
— Я впервые оказался в театре на Таганке случайно — высказал одну идею, и товарищ Андропов премировал меня билетом на «Гамлета». Там как раз Татьяну увидел — она какую-то небольшую роль играла в этом спектакле, пошел за ней за кулисы, столкнулся с Высоцким, что-то наболтал, он меня с собой взял, когда они актерскую пьянку решили организовать… Но потом мне от начальника… я тогда ещё в пятом отделе московского управления служил… прилетело по первое число — мол, едва не сорвал операцию центрального управления, влез туда, куда мне по чину нельзя было влезать. Вот я и думаю сейчас — раз я и сам теперь в центральном управлении работаю, имею ли я право влезать в этот театр или всё равно мордой не вышел?
Валентин странно хрюкнул, как-то судорожно перехватил руль, свернул к обочине, остановил «Волгу» — и внезапно расхохотался.
Я его понимал, мне и самому было бы смешно — если бы не было так грустно.
— Извини, — сказал он, отсмеявшись. — Но это действительно очень и очень забавно. Я в Комитете двадцать лет с лишним, но ни разу в подобные ситуации не попадал. И среди моих знакомых таких везунчиков… нет, даже не припомню. Такое, знаешь, нарочно не придумать. То есть ты вот так с супругой познакомился?
— Ну да, — подтвердил я. — Именно так. Во время той пьянки Высоцкий переключился на молоденькую, а Татьяна предложила поехать ко мне. Правда, я думал, что одним разом всё и ограничится, но через четыре месяца она нашла меня в Сумах и объявила, что носит моего ребенка. Пришлось, как честному человеку…
— И ты сразу ей поверил? — спросил он.
— Да это неважно, — отмахнулся я. — Важнее было то, что она в трудный момент приехала ко мне, а не к кому-то ещё. Адрес нашла, на работе договорилась — и отправилась в неизвестность фактически. А это уже доверие. Такое разрушить — раз плюнуть. А я не привык плевать, особенно если судьба делает такие жирные намеки.