— Спасибо за откровенность, — улыбнулся я. — А сам что посоветуешь? Может, есть ещё кто, у кого с басухой не в порядке?
— Да есть, как не быть. Никольский из армии вернулся, — я чуть встрепенулся, услышав знакомую фамилию. — Пока обратно к Сикорскому прибился, может, «Атлантов» снова соберут, а эта команда пару лет назад на всю Москву гремела. У них, правда, своего материала почти не было, но, говорят, Костик притащил какую-то крутую песню про музыканта… сам не слышал, но ребята хвалили очень. [1]
Я мысленно выдохнул, поняв, что был очень близко к провалу — всё-таки хорошо, что этот «Музыкант» надоел мне ещё в моей первой жизни. Впрочем, я бы, наверное, выкрутился — музыка сейчас распространялась самыми причудливыми путями, так что всегда можно было отбрехаться всеобъемлющим «где-то слышал».
— И какие у них шансы возродиться? — спросил я.
Впрочем, никаких «Атлантов» моя память не хранила, как не помнил я ничего ни о каком Сикорском. Но это я собирался уточнить во время следующего разговора с «Мишкой», сейчас эта, наверное, легендарная личность была важна исключительно с точки зрения практики — есть у него нужные качества, чтобы стать менеджером успешной группы, или же они у него напрочь отсутствуют.
— Да фиг знает, — Юрий безразлично пожал плечами. — Раньше Алик боевой прямо был, сейчас… потух как-то. Я вот тоже уже потух, иногда только гитару терзаю по старой памяти, а снова этим заниматься на регулярной основе, кататься по разным площадкам… нет, не готов.
Это я и сам видел — он ещё жил рок-н-роллом, но уже не в полную силу, скорее, по инерции, скучая по старым добрым временам, когда он и его приятели лабали рок и чувствовали себя причастными к чему-то великому. Если бы тогда их ждал успех — хотя бы в рамках Москвы, — то всё могло сложиться иначе. Но сложилось вот так. А, значит, мнению этого разочаровавшегося в роке музыканта доверять не стоит, как и отправлять Саву в топку «Троллей», «Солдатиков» или тех же «Атлантов».
— Слушай, а зачем ты песню у Савы так задорого купил? — поинтересовался я.
— Это разве задорого? — усмехнулся он. — Нормальный композитор за пять сотен даже к роялю не подойдет, а ведь потом ещё надо и за текст платить. А тут — готовая песня, бери и исполняй. К тому же за всё «Союзмультфильм» платит, Харитон как-то хитро такие расходы оформляет, чтобы все счастливы были. Могут и в мультик какой пристроить. Его на студии ценят…
Тут пришлось хмыкать мне — оказывается, Сава ещё и продешевил. Впрочем, мы с ним ребята провинциальные, столичных порядков не знаем… Я мысленно записал себе ещё один вопрос, который надо обязательно задать «Мишке». Если песни и вправду стоят так дорого, то, может, ну их, эти союзы всяких композиторов и писателей? Продать штук сто композиций из будущего, а потом жить припеваючи безо всяких пластинок фирмы «Мелодия»…
Я опять же мысленно отвесил себе подзатыльник — не хватало ещё, если о моем приработке узнают в Конторе, замучаешься объяснять, что, почём и зачем. И главное — не объяснишь никому, в первую очередь Бобкову, а во вторую — Андропову. Эти просто не поймут такой авангард. Да я и сам не того ждал от этой жизни.
[1] Никольский начал играть с «Атлантами» Александра (Алика) Сикорского в 15 лет, в 1966-м, это была обычная самодеятельная кавер-группа. Именно благодаря их концерту Макаревич решил собрать собственную группу (и получил «Машину времени»). Но в 1970-м трех музыкантов — в том числе Никольского — призвали в армию, он вернулся в 1972-м, поиграл немного с Сикорским и ушел к Намину в «Цветы». «Музыканта» Никольский написал как раз во время службы, но прогремела эта песня только после выхода альбома «Воскресенья».
Глава 12
«Все страшные тени леса»
— Сколько⁈ Тоша с ума сошел? — удивление на лице Ирины Якир явно было настоящим. — Не мог он такое сказать…
— Я всё понимаю, Ирина Петровна, — твердо сказал я. — Но показания Анатолия Якобсона имеются в его деле, при необходимости мы готовы организовать очную ставку. Подумайте ещё раз — Якобсон точно не передавал вам десять тысяч рублей?