Кого она ждала? Матерого воина? Несокрушимого защитника? Смейся, Крассур!
К ней скользнул тот самый парнишка, который ловким способом доставил послание. Подбитый мехом плащ и торчащие у пояса ножны выдавали в нем сына знатного сварта, но росточком он был чуть выше ее, а на вид ему она не дала бы и тринадцати.
— Кто ты? — выдохнула Аммия.
В голове ее уже рушилась всякая надежда. Далеко ли она уйдет с таким проводником? Но, быть может, он не один? Не мог же Феор доверить ее юнцу.
— Неважно, я друг. Пойдем, кони готовы. Нас выпустят, — зашептал он и кивком головы позвал за собой.
Княжна молча последовала за ним, дабы голосом не привлечь ненужного внимания. Назад дороги не было.
Они завернули в глухой проулок, оттуда шмыгнули в какой-то загон, где их в самом деле ждали два вороных коня, уже оседланных и нагруженных вьюками.
— Нас будет только двое? — наконец решилась спросить Аммия.
Мальчишка обернулся и сверкнул глазами. Его, видно, уязвило ее недоверие.
— Двое. Не бойся. К утру будем уже далеко.
— Как тебя зовут?
— Вьюренн. Я сын…
— Тильна, — догадалась она.
Вьюренн мрачно кивнул. Теперь Аммия поняла, откуда он взялся. У него было не меньше причин для мести, чем у нее самой.
— Бери этого, он поспокойнее, — кивнул парнишка.
Аммия погладила морду жеребца, дала ему как следует поглядеть на себя, и только потом взялась за уздечку.
Скоро беглецы уже сидели в седлах. Они свернули к пустырю и поехали круговой дорогой, что вела через заброшенные руины сгоревшей части Искры. Здесь можно было незамеченными добраться почти до самых ворот. Скакали не торопясь, не поднимая шума. Снег скрипел под копытами, ветер задувал в лицо и заставлял слезиться глаза.
Глядя на побеленные остовы давным-давно сгоревших домов, Аммия на мгновение представила, что вся Искра опустела и погибла. Погибла из-за нее. Она обернулась к жилым кварталам и не увидала ни единого огонька, словно перед ней расстилался мертвый, покинутый город. Ее охватила дрожь.
Что она творит? Она действительно собирается сбежать с мальчишкой, которого видит во второй раз в жизни? Сбежать зимой, зная точно, что едва взойдет солнце, по их следу погонятся десятки охотников за наградой, знающих каждую лесную тропку в округе, как свои пять пальцев.
Да, стоит попытаться! Боялась она в первую очередь не за себя, а за Вьюренна. В самом худшем случае ей грозит порка, а вот ему не сносить головы.
Они оставили позади храм. Вот показалась сторожка, и Вьюренн особым образом посвистел — коротко, по-птичьи. Тотчас же загремели цепи, заскрежетал механизм, растворявший толстенные ворота. Те, кто живут рядом, не особенно удивятся шуму, ведь разъезды частенько возвращаются по ночам.
Аммия поравнялась с Вьюренном и кивнула наверх:
— Они разве останутся?
— Уйдут, но не с нами. Собьют со следа.
Все еще испытывая нереальность того, что с ней происходит, она проскакала под аркой и оказалась по ту сторону стен.
Она покидает Искру!
Беглецы свернули направо и дали волю коням. Впереди расстилалась наполовину скрытая под снегом полоска тракта, уводящего к Городу Тысячи Башен.
Хмурые березы по обе стороны от дороги жалобно стенали от ветра и шелестели последними листочками. Глядя на них, Аммия подумала, что не скоро теперь ей придется заснуть на мягкой кровати или поесть горячей похлебки.
Она метнула взгляд назад и вздрогнула, рассмотрев еще одного всадника. Должно быть, это один из воротных — их помощников, сообразила она, но нечто странное скоро бросилось в глаза в темнеющем на фоне снега силуэте.
Это определенно был не мужчина.
— Вьюренн! — позвала Аммия.
Тот тоже обернулся, какое-то время всматривался в преследователя, потом глаза его сузились, а лицо исказила злоба. Он выругался и знаком велел ей вырваться вперед.
Как они ни нахлестывали коней, всадник быстро нагонял их. Его лошадь мчалась так резво, будто за ней несся сам Скиталец.
В носу засвербело. Откуда-то сошел небывалый холод, вмиг оледенивший пальцы. Сам воздух, казалось, стекленел и застывал. Изо рта вырывались рваные облачка пара. Вокруг сгустился трескучий туман, что высасывал тепло. По спине Аммии поползли щупальца страха.
Конь под ней тоже почувствовал это: беспокойно заржал, вздыбился, сбавил скорость, а потом вовсе остановился, послушный воле неведомого существа, что настигало их. Аммия в ужасе оборотилась и увидала, как обезумевшее животное Вьюренна, ослепнув от морозной пелены, оступилось на краю тракта и с истошным ржанием кубарем вылетело к обочине, придавив хозяина своим весом.