— Не-ет, я не про это. Мне кажется, все это сон, от которого надо поскорее проснуться. Я не хочу жить в таком сне. Здесь все умирают. Что это за глупый мир, где люди уходят раньше срока?
Феор покачал головой.
— Другого у нас нет, княжна. Надо прожить ту жизнь, что нам отмерена.
— Как избавиться от этого проклятия? Как избавиться от Скитальца и всего того, что он напустил на нас? Ведь от него все беды. Это ведь возможно? Возможно?
Ей еще не сказали, что регент погиб от руки человека, сообразил Феор.
— Никто не знает, княжна. Многие пытались. Даже сам Гюнир пытался, но у него ничего не вышло.
— Ведь были легенды и пророчества, гласившие, что когда-то Скитальца получится изгнать.
— Все они утрачены, а нам остались лишь сказки. Мы попросту не знаем, с чего начать. К Завесе никто не подбирался уже, поди, сотню лет. Никто не знает, что за ней.
— Но есть надежда?
— Надежда есть, пока звучит Песнь.
— Хатран… где она? Далеко ли?
— Она где-то в бескрайних ледяных пустошах. Священную обитель ее не найти смертному.
— Да и чем она нам поможет? Вернет к жизни дядю? Нет, ничего-то она не сделает. Только петь и может! Скоро сюда приедет Раткар, да?
— Через неделю или две. Вам стоит уехать в Ледяные Тучи. Хотя бы на время — до весны.
— Для чего? — нахмурилась княжна.
Феор вздохнул.
— Харси и его отряд погибли не от порченых. Это были люди.
Аммия обернулась. На лице ее отразился ужас.
— Как? Кто?
— Не знаю.
— Раткар?
— Скоро мы это поймем.
Княжна вновь принялась вышагивать по покоям.
— Не может этого быть. Они же братья, хоть и двоюродные. Неужели, это действительно он?
— Если это так, вам нужно уезжать.
Аммия пристально поглядела на него. Она уже выросла и понимала опасность сложившейся ситуации.
— Ведь это воспримут как бегство и отказ от наследования. Скажут, что я не гожусь для княжения.
— Я боюсь за вашу безопасность, — напирал Феор. — Если Раткар захочет вас… устранить, ни я, ни кто-либо еще не сможет помешать.
— Ну и пусть попробует! — бросила Аммия. — Отец не желал, чтобы князем становился Раткар, и просто так я ему этот титул не отдам. Я дочь рода Эффорд, который ведет начало от зарождения мира.
Взгляд у нее стал непримиримым и жестким, точно как у Хаверона, когда она раздражался или гневался. Феор одобрительно хмыкнул.
— Смелая. Отец был бы горд вами.
Невеселая улыбка на мгновение тронула уголки губ Аммии.
— Но угроза все же велика. Если не бежать, то нужно скорее найти покровителя, — добавил первый советник.
— Мужа?
Феор кивнул.
— Пока не поздно. Высокородный муж накинет на вас плащ и защитит одним своим именем. Есть достойные люди. Вам все равно придется стать женою, теперь или позже. Так не поторопиться ли?
Какое-то время княжна молча размышляла.
— Как ты думаешь, это правда сделал Раткар? Нарочно погубил дядю?
— Весьма вероятно, — осторожно ответил первый советник.
— Может, он и отца моего спрятал в темницу?
Эта мысль приходила ему в голову, но Феор отбросил ее — слишком муторно. Выкрасть князя из собственного дома гораздо сложнее, чем просто перерезать тому горло во сне.
На лестнице послышались шаги, негромкое бормотание Кеньи и позвякивание чашек на подносе.
— Был день, когда я убежала из дома, — вдруг произнесла Аммия. — Об этом никто не знает. Я выскочила за ворота и пошла рвать васильки, чтобы потом свить венок для дяди.
Феор вскинул бровь, выпучил глаза.
— Как?! Когда?!
Княжна нетерпеливым жестом прервала его.
— В тот день случилась Погибель, такая сильная, что все свалились в обморок, но не я. Я услышала этот рев возле старой шахты, а после встретила порченого. Он схватил меня и поволок к пещере. И там… там что-то случилось, что-то непонятное и пугающее, — Аммия тараторила быстро, спеша договорить, пока не вернулась служка. — Во мне будто прорвалась некая сила, которая до этого спала. Огонь. Белый и чистый, как свет. Не знаю, куда делся порченый, только помню, как возвращалась в город. Меня так никто и не хватился, все были без сознания. Я забралась в кровать и уснула, а когда проснулась, все было как раньше. Позже Хинтр сказал, что только ясноглазому под силу выдержать такое. Что все это значит, Феор? Почему я не уснула, как все? Что я сделала с порченым?
История эта была настолько сказочна, что Феор потерял дар речи. Однако княжна как будто говорила искренне и верила своим словам.
— Вы выходили из города одна?! Видели порченного?! — переспрашивал он, слишком изумленный началом истории, чтобы вникнуть в нее целиком.