Тимпай кивнул.
— Не давайте никому углубляться в эти земляные ходы. Лучше всего завалить их сразу, дабы туда не проникли бродяги или любопытные подростки. Животных тоже опасайтесь — они, как и люди, подвержены болезням.
— Поведай нам, что следует делать, дабы защититься от Поветрия. На случай, если оно проявится, — попросила княжна.
— Боюсь, советы эти вам не понравятся, — предупредил храмовник. — Всякого, кто придет с юга здоровым, следует тщательно омывать горячей водой, а больных с виду не пускать в город вовсе. Лучше всего, закрыться от любых переселенцев, хоть мастер сознает, что в наше время это невозможно. Поэтому всех прибывших стоит селить в одном доме по крайней мере на десять дней и не подходить к ним, а еду подавать ухватом. Если поветрие за такой срок не покажет себя, то они здоровы. Уберечь север можно, только если отгородиться от всего мира и прекратить всякое сообщение с соседями, которых тронуло Поветрие, в том числе с Сорном. Если не люди, то любой ящик или бочка могут нести на себе печать смертельной угрозы. На их поверхности останутся те самые песчинки, которые поразят сначала мореходов или караванщиков, а через них — всех остальных. Придется обходиться тем, что родит ваша земля.
Феор шумно вдохнул и покачал головой.
— Это невозможно.
— Мы с голоду помрем или от цинги! — согласился с ним Астли.
Тимпай зацокал языком, когда слуга перевел ему.
— Мастер понимает. Вам кажется, что опасность Белого Поветрия сильно преувеличена, однако со всем этим уже столкнулся и Ренг и Теим и Ховеншор. Сорн только сейчас понимает, как важно было соблюдать эти правила.
Первый советник потер виски. Он тоже был в Теиме и мог подтвердить, что гибельная болезнь способна за несколько недель обратить целую страну в бесплодную пустыню.
Стали выспрашивать о том, что еще слышно в мире. Для Аммии, сроду не покидавшей отчий дом, речи Тимпая звучали диковинкой.
Последние несколько лет монах прожил в Сорне, помогая справляться с Поветрием и изучая труды своих братьев, вернувшихся с самых окраин Нидьёра, из земель столь далеких, что им еще не придумали названия.
Везде монахи находили страшные свидетельства присутствия скверны и обращали свои мечи и булавы против невиданных ранее чудищ. Погибель расползалась по всему миру. Нидьёр пустел и вымирал на глазах. Величественные прежде столицы хирели, обращались в села и таяли, словно льдинки по весне. С тоскою наблюдал Тимпай, как и Сорн ежегодно терял население, ибо леса стали слишком опасны и дичи в них поубавилось, а речка не могла всех прокормить.
Мародеров, однако, почти не стало. У низовцев нечего отнимать, поэтому бандиты уходят далеко на запад в поисках лучшей жизни, часто помирая от голода в пути. Вокруг самого Сорна наконец-то стали рыть неглубокий ров и возводить стену вместо бревенчатого тына. Город, раньше слывший торговым постом, что соединяет север с остальной частью мира, прежде никогда не нуждался в серьезных укреплениях, однако теперь без надежной защиты было не прожить.
Твердой рукой и строгой дисциплиной Сафьяновый Барон поддерживал порядок. За здоровье этого бывшего вояки молился весь простой люд. Но жизнь человека не вечна, и Барон год от года не молодеет. Народ страшится, что без него в Сорне вспыхнет настоящая битва за власть и город сгорит от междоусобиц. Уже сейчас торгаши и крупные землевладельцы набирают личные дружины, а верховоды Лепестков все наглее подбивают клинья, надеясь захватить злачное место.
Аммие невольно подумалось, что ровно то же самое происходит и в Доме Негаснущих Звезд.
Поведал Тимпай и том, что в Камышовом Доме после череды восстаний мужичья вроде бы воцарился порядок, но ходят слухи, что правителем тамошним помыкают культисты — заклятые враги Ордена. Они набирали в свои ряды все больше сторонников среди отчаявшегося и голодающего люда, но что происходило с ними за стенами их мрачных храмов ведомо лишь Божьему Оку — так Орден величал Шульда, Умирающего Творца, что печально взирал на чахнувшее и гниющее изнутри творение свое.
О селениях южнее Камышового Дома известно было мало. Дороги стали ненадежны, и с тех земель теперь редко заявлялись беженцы. Все, у кого хватило ума, давно перебрались на север. Лишь самые отчаянные купцы рисковали водить туда караваны, они-то чаще всего и приносили вести.
Поутихли толки о железных кораблях, что взрезают необъятное море и, не страшась даже самых крупных водоплавающих чудовищ, доставляют путников на Остров Мечты, затерянный где-то в водах Океана Первородной Слезы. Раньше говорили, будто там продолжается спокойная, полная надежд жизнь, которой так всем не хватало. Говорили также, что скверна не тронула остров, потому и народ там благоденствует под присмотром доброго царя.