Заглядываю внутрь салона.
На переднем сиденье – остатки того, что явно было когда-то водителем.
А немного от него осталось. Только кости, валяющиеся сейчас и на сиденье, и под ним, и обрывочки одежды… Проклятье! Сожрали, похоже, моего водителя, причём – прямо на месте. И поскольку на костях вижу следы бороздок, и такие же бороздки расчерчивают и обивку сиденья, понимаю я, что и когтями и зубами нападавшие вооружены полноценно. И было их, этих нападавших, ох, много. И стекло машины оказалось слишком тонко, чтоб удержать их.
Следовательно, человек посчитал, что бежать ему некуда, или смысла нет, поскольку, скорее всего – летала над ним, или бегала вокруг, и всех прочих захваченных врасплох бедолаг-водителей, огромная стая или толпа нападавших. Поэтому и пытался хозяин «Ламбо» просто отсидеться в своём доме не колёсах. Надеясь на вот именно – его непроницаемость.
Что же это за гады такие, достаточно мелкие, как вижу по расстоянию между бороздками от зубов-когтей, и достаточно сильные, чтоб сломать стекло автомобиля? И почему ни одного из них я так и не вижу? Может быть…
Может быть, и вероятней всего, это, вот именно, кто-то летучий. Потому что замечаю я странные проломы в окнах верхних этажей небоскрёбов. Во всём остальном вполне целых. А как известно летучие мыши предпочитают ночной образ жизни. Вот и спят там себе наверху, в ожидании, когда наступит долгожданная ночь.
Время охоты!
Впрочем, если б было так, все те, кто пытался скрыться в метро, с наступлением утра запросто могли бы разойтись по домам.
Хотя откуда мне знать – может, они в основной массе так и сделали. И те, кто оставались внутри – последние из пессимистов, посчитавшие, что защита из толстых бронированных стёкол понадёжней будет?..
Так что будем исходить из самого наихудшего варианта: кто бы тут не поработал, он может нападать и днём. И – стаей. Ну и что мне теперь, спрашивается, делать?!
Думаю недолго. Для начала иду по улице, внимательно оглядываясь. Ага: вот супермаркет. Заодно по написанию букв однозначно понимаю, что к людям эти гуманоидные судя по костям и ступенькам создания явно никакого отношения не имеют: нет у нас никаких наций или народов с таким алфавитом! Так что о том, что это – магазин, догадываюсь по товарам, до сих пор пылящимся на длиннющих рядах типичных супермаркетовских полок.
Внутрь захожу прямо через пролом в панорамном стекле заведения. Ух ты!
А, похоже, кто-то тут основательно поорудовал до меня! Потому что на полу валяются и распотрошённые коробки, и банки, и остатки цветных пластиковых пакетов с оставшимся внутри содержимым. И часть полок совершенно пуста! Это радует.
Потому что даёт надежду, что могу я, если постараюсь, найти и кого-нибудь из выживших, и сейчас явно где-то, в каких-то подвалах, затаившегося. И днём выходящего на добычу! Или…
Или уже не выходящего? Потому что разграбленных полок всё-таки куда меньше, чем не-разграбленных, и там, в глубине магазина, ничего уже не валяется в беспорядке на полу, а чистота и порядок. Изобилие товаров и продуктов. Ну, сравнительное. Только вездесущая пыль траурным покровом лежит везде…
Перед тем, как двинуться туда, в недра необозримого торгово-продуктового богатства, ещё раз возвращаюсь к выходу на улицу, и придирчиво осматриваюсь: если эти, летучие, не дураки, как раз так они и могут охотиться: ловля, так сказать, на живца: на тех лохов, которые захотят тут затариться халявной едой!
Ага: я прав! Не подвел меня самый чувствительный в этом плане барометр, который я сейчас с благодарностью похлопываю по правой ягодице!
В чёрноте проёма на верхнем этаже ближайшего небоскрёба даже с такого расстояния видно шевеление и копошение! Мелькают не то конечности, не то уж – крылья! Хотя наружу пока никто и не вылез, решаю, что испытывать судьбу с одной дохленькой железякой в руке, глупо: хватаю в свободную руку чудом сохранившуюся рядом примерно двухлитровую пластиковую бутыль с прозрачной жидкостью, чертовски похожую на самую обычную питьевую воду, и рву когти к своему спасительному входу в метро!
А вовремя! А ещё хорошо, что не успел отдалиться от него больше чем на пятьдесят шагов! Да и то: так быстро я и стометровку там, дома, не бегал! Секунд да семь преодолел, слетел по ступенькам, вломился в дверь, и ещё за секунду запер её на ключ!