Гирос рассказал, что с ним приехало ещё два молодых графа, которые как и он остались сиротами.
— Значит только одно имение осталось без хозяина, — сказал Сид.
Они ещё долго сидели и разбирались в хозяйственных вопросах. Что выращивают, что добывают, каких животных разводят, какие налоги надо платить. За один раз невозможно разобраться во всех этих делах, так всё в голову Гироса сразу и не войдёт. Они решили оставить это на следующие дни, а сейчас — время обедать, а заодно подумать, в каких покоях расположится молодой герцог.
Когда шли в обеденный зал, Гирос обратил внимание, что он, не задумываясь, по инерции, знает куда идти. Правда ему казалось, что всё уменьшилось: и потолки стали ниже и галереи поуже, да и расстояния между комнатами сократились.
Еды было много и всё такое вкусное! Молодому герцогу казалось, что он в жизни не получал такого удовольствия. Насытившись, он откинулся на спинку стула и вдруг вспомнил, с какими предосторожностями его пустили в крепость.
— Скажите, дядя Сид, а почему главные ворота были закрыты? — поинтересовался Гирос. — На сколько я помню, раньше их опускали только на ночь. Матушка запрещала мне выходить, но я убегал от кормилицы и стоял на мосту, любуясь, как бурлит под ним вода. Кстати, а где моя кормилица? Так и живёт в замке?
— Сейчас жизнь стала опаснее, мы же теперь пограничное герцогство, постоянно воюем с соседями. Но это ты ещё сам увидишь, тебя же как раз на эту границу и направили. Король пытается захватить форт Фарен у герцога Казинского. Но взять его не просто. Форт сильно укреплён, а кроме того, там сильные маги и они такую защиту для стен сотворили, что ни одна баллиста или катапульта не только их не повредит, но камень перекинуть вовнутрь не может. Они сгорают прямо на лету. Зато, оттуда такой град стрел и камней летит, что в солнечный день темно становится. А кормилица жива, но как только сказали ей, что ты погиб, так из своей каморки и выходить отказалась. Когда пойдем смотреть твою комнату, заглянем к ней. Или послать кого-нибудь за ней? Узнав, что ты вернулся, она тут же прибежит.
— Нет, не надо, давай мы к ней пойдём. Я сам её на свежий воздух выведу.
Сид хотел ещё посидеть, запить еду вкусным отваром трав, а вот Гиросу не сиделось. Ему всё казалось, что няня может вот прямо сейчас умереть, так и не увидев его живым. Пришлось Сиду подниматься и сопровождать своего герцога в жилое крыло замка.
Глава 8
Комната кормилицы находилась рядом с детской Гироса. Подойдя к двери, Гирос остановился. Он почувствовал какую-то странную неловкость. Может не стоит так неожиданно врываться в комнату этой женщины? Как она воспримет появление человека, которого давно считает мертвым?
— Дядя Сид, может быть ты сначала подготовишь маму Тати к тому, что я вернулся, а я пока зайду в свою детскую комнату? — попросил он.
— Как прикажете, Ваша Светлость, — полушутя ответил граф.
Гирос открыл дверь детской, вошёл в неё. Он тут же вспомнил всё, будто и не прошло шестнадцати лет, и мальчик просто зашёл в свою комнату. Вот его кроватка, застеленная красивым голубым покрывалом, а вот и столик — на нём стоит его любимая деревянная лошадка. Надо только выдвинуть стульчик, сесть и можно играться с ней. Возможно, он бы так и сделал, но побоялся, что хлипкий стул просто развалится под ним. Звук быстро приближающихся лёгких шагов отвлёк его от размышлений. Маленькая женщина в сером бесформенном платье из грубой материи и такой же серой косынкой, полностью скрывающей её волосы, вбежала в комнату со словами:
— Гирос! Мальчик мой! Ты жив? — она прижалась к нему, и слёзы потекли из её глаз.
Герцог обнимал эту маленькую, хрупкую женщину, которая не доставала даже до его плеча и вспоминал, что когда-то она была для него чуть ли не целым миром.
— Всё хорошо, я жив и рядом с тобой, мама Тати, — успокаивал он кормилицу. — Пойдем в твою комнату, мы спокойно посидим, и я всё расскажу тебе. — Ведя её туда, вдруг вспомнил и спросил: — А почему ты одна? Где твоя дочка Гили?