Внутри, под закрытыми веками, он видел, как трепетали ресницы Аделаиды, когда Гарри целовал ее днем ранее, но он также чувствовал следы, оставленные кроваво-красными ногтями, вонзающихся ему в спину той же ночью. Она вошла в их спальню, когда все гости ушли и Аделаида уже была в своей постели, жалуясь на то, как ее племянник оборвал все цветы в ее клумбах.
- Этот ребенок такой непослушный. - Сказала Эбигейл и Гарри представил смеющееся лицо Чарли, когда тот тянул его кудри. Но он ничего не ответил ей, он никогда не отвечал ей. Поэтому, когда она пропустила между пальцами его волосы и прошептала что-то на ухо, он ничего не предпринял, чтобы остановить ее. И когда женщина легла на кровать, а он расположился сверху нее, то Гарри попытался не представлять Аделаиду в соседней комнате, в то время как кровать стучала о стену и издавала звук, который раскатывался по дому, словно гром.
Все бабочки в его груди приземлились и теперь они прижимались к друг другу, пытаясь пережить зиму внутри него. Цветы в его легких закрыли лепестки и опустили свои бутоны, пока они кричали о просьбе глотка воды. Гарри хотел бы полить их, но как бы не старался, он не мог сделать этого без нее. Но они все еще кричали от жажды и парень опустил голову под толщу воды, давая своему телу опуститься на дно бассейна.
Гарри лежал там, глядя на серебристую поверхность воды и искривленное небо над ним. Он не мог дышать и цветы в его легких все еще молили о большем количестве воды.
Тогда он услышал это, тихое хихиканье. Он знал, что это не реально и она не может быть здесь. И все же парень не мог не повернуть голову на звук. И под водой он мог увидеть ее.
Она улыбалась и ее глаза постоянно моргали, пытаясь оставаться открытыми под водой. Ее волосы плавали в воде, словно шелк, отражая солнце, как жидкое золото. Аделаида снова хихикнула и протянула ему руку, чтобы он взял ее. Но как только его кожа собиралась дотронуться до нее, он почувствовал, как пара тонких рук обхватывает его торс и как десять красных ногтей впивается в его кожу.
Он обернулся и увидел Эбигейл. Она что-то шептала ему на ухо, пытаясь затянуть его глубже в воду. Гарри разрывался между двумя женщинами: одна пыталась вытащить его на поверхность, а другая пыталась утащить на дно.
Чем больше они тянули его, тем меньше он сопротивлялся. Ему стало интересно, можно ли утопиться в бассейне. Если бы по собственному желанию можно было как-то утяжелить себя или ваши инстинкты вовремя включились и подняли бы вас на поверхность.
Все эти вопросы он задавал себе там, на дне бассейна, и думал, что вот-вот получит ответ, когда над ним появились миллионы серебряных пузырьков. Они танцевали перед его тонущими глазами, а когда исчезли, то Гарри увидел тело над собой. Оно было маленькое и золотая корона плавала вокруг него.
Аделаида.
Она не могла быть настоящей, разве такое возможно? Аделаида была еще одной иллюзией, вызванной недостатком кислорода в его мозгу. Но затем блондинка потянулась к нему и когда ее пальцы коснулись его груди, бабочки внутри взялись за крылья, он понял, что она реальна.
Гарри оттолкнулся от кафельного пола бассейна и когда его голова поднялась на поверхность, она вытолкнула воду из его легких и лепестки цветов потянулись к солнцу.
- Ты пытаешься утонуть? - Спросила она со странной улыбкой на лице, как будто только наполовину шутила. Юноша улыбнулся ей и обнаружил, что не может ответить на ее вопрос, потому что сам не знает ответа. Поэтому вместо этого он резко провел рукой по воде, тем самым посылая в ее сторону фонтан воды, который попал ей в голову. Аделаида взвизгнула и ответила ему тем же.
- Ты пожалеешь о том, что начал это. - Она засмеялась и обернула руки вокруг себя, пытаясь попасть водой ему в глаза.
Гарри засмеялся, но его смех застрял у него в горле, когда услышал резкий голос:
- Аделаида! Перестань надоедать Гарри своим детским поведением. - Это была Эбигейл. Она стояла в стеклянных дверях, посылая своей дочери взгляд полный яда. Женщина смотрела на них в течение минуты, пока Аделаида извинялась, а потом отвернулась и ушла, вполне возможно, к очередному более важному телефонному разговору, чем ее дочь, беспокоящая ее любовника.
- Ты слышал это? - Спросила Аделаида, как только ее мать исчезла. - Я беспокою тебя своим детским поведением. - Пока она говорила это, то подплыла к нему, а потом ее легкие руки обвились вокруг его плеч. - Я беспокою тебя сейчас? - спросила она.
Его спина ударилась о стену бассейна, а ноги Аделаиды обвились вокруг его верхней части тела. Она была прижата к нему, и Гарри не мог контролировать свои руки не прижав их к ее бедрам, убедившись, что ее тело не отдалится от его.
- Да, беспокоишь, но, пожалуйста, не останавливайся. - Гарри прошептал ей на ухо и Аделаида почувствовала, как пробежались мурашки по ее мокрой коже. Она провела пальцами по его шее и остановилась, увидев красные следы на его спине и плечах. Что-то мелькнуло в ее глазах, эмоция, которую он не мог расшифровать.
Он ждал, что она отстранится, чтобы скривить лицо в отвращении о его прошлой ночи, но вместо этого, она склонила голову и поцеловала их. Ее губы коснулись каждой отметины, каждой царапины, прежде чем нежно поцеловать его в челюсть.
- Когда-нибудь, - прошептала она. - я буду той, кто оставит царапины на твоей спине. И когда я сделаю это, ты никогда не захочешь, чтобы они исчезли.
========== 2.5 ==========
Аделаида наблюдала за тем, как ее мать готовит завтрак. Было рано, и рассвет еще не протянул свои розовые пальцы к ее щекам. Она наблюдала, как жесткие мускулы на спине ее матери двигались, когда Эбигейл разбила яйца на сковороду и она чувствовала запах бекона, щекочущего ее нос, когда еда шипела на сковороде.
В это утро Эбигейл не сделала свой обычный здоровый смузи, вместо этого она решила приготовить полноценный завтрак с яйцами, тостами и беконом. Это напомнило Аделаиде о том, что когда она была ребенком, каждое утро начиналось с правильного завтрака и как она смеялась со своей матерью вместо того, чтобы сдерживаться, когда в этом доме жили только они вдвоем. Это напомнило девушке о времени, когда ее мать только начала приводить домой парней, чей возраст был в половину меньше ее. И лишь на одну минуту они вернулись в это время.
- Ты очень бодрая сегодня. - Сказала Аделаида, когда ее мама присвистнула радио.
- Ну, я в хорошем настроении. - Эбигейл ответила и поставила тарелку напротив дочери. Две женщины сели и молча ели минуту, пока солнце поднималось из-за верхушек деревьев за окном и купало их в золотом свете.
- Ты помнишь, - Спросила Эбигейл, - когда ты была младше, то всегда жаловалась, что бекон не был достаточно прожаренным?
- Да, и тогда ты говорила, что он был прожаренным, но стоило тебе только откусить, как ты сразу же соглашалась со мной. - Аделаида засмеялась и две женщины улыбнулись, когда на их лица появился след ностальгии по минувшим дням.
- Ты скучаешь по этому? - Мать спросила своего ребенка. - Когда нас было только двое? - Аделаида не ожидала услышать этого вопроса от нее и подозревала, что это не случайно. Что-то тяжелое было за этим, она чувствовала это в том, как ее мать говорила, и губы, которые произносили эти слова, были словно заряженное ружье.
- Да. - Ответила она. И была ошеломлена чувством, что ее слова не соответствуют действительности. Действительно ли она скучала по одиночеству со своей матерью? Действительно ли она хотела вернуться в те времена, когда она чувствовала вину, когда оставляла ее в одиночестве каждую ночь? Действительно ли она помнила, какого это - быть только вдвоем?
- Но тебе правда нравится Гарри? - Спросила Эбигейл и Аделаида сразу же почувствовала, как крылья бабочек в ее сердце затрепетали своими крыльями при звуке его имени.