Пёс радостно завилял хвостом.
- Прости, давай в следующий раз? – высвобождая руку, устало произнёс он.
- Обещаешь? – от неё сильно пахло вином.
Он искренне улыбнулся ей. И его улыбка, озаряемая последними лучами заходящего солнца, показалась ей обескураживающей. Зарина подошла к нему в плотную, прильнув своим телом и обвила свои руки вокруг его шеи.
- Дум, то, что ты тогда сказал на мосту. Ты прав, то, что было в прошлом, там и останется. Сейчас, я так счастлива…
Их взгляды встретились. Её привычный аромат трав перемешался с запахом алкоголя и получилось по истине что-то вызывающе. Зарина слегка прикрыла глаза и наклонилась к нему.
- Зэрин. – от слегка отстранился от неё.
Отпрянув, девушка опомнилась и закрыв глаза руками, согнулась в клубочек.
- О Род, что же я делаю… - её голос дрожал и казалось, что она вот-вот заплачет. Пёс первым почуяв что-то неладное, бросил свою обглоданную кость и начал обеспокоенно крутиться вокруг девушки.
Дум держал в руке дымящуюся трубку и печально смотрел на неё.
- Дум, ты дурак… - подняв красные от слёз глаза, он сразу почувствовал ту боль и разочарование, что она испытывала.
«Это неправильно, не должно быть так», - встав, он протянул ей руку, но с яростью отпихнув её в сторону, Зарина убежала в сторону костра, растворившись в гуще толпы, где бард затеял новое представление, жонглирую под музыку разноцветными шарами.
Пёс странно взглянул на асеста. Казалось, что его взгляд был преисполнен осуждения. Фыркнув, кобель посеменил в ту сторону, куда убежала сестра.
Дум Марагвейн сидел с растерянным видом. Затушив трубку и вытряхнув пепел, он спрятал её в сумку.
- Так-так-так! – раздался знакомый голос откуда-то сверху, со стороны дерева, что стояло неподалёку от постоялого двора.
Подняв взгляд, он увидел, что на одной из веток, частично скрытая за листвой, развязно покачивая ногой – расположилась Белая Лиса.
- И давно ты там? – требовательно поинтересовался асест.
- Достаточно. Имей ввиду, что я была здесь ещё до того, как ты пришёл! – торжественно ответила эльфийка.
- Залезла и теперь не можешь слезть? – усмехнувшись, спросил инквизитор.
- Отнюдь.
Грациозно потянувшись словно, кошка, она наклонилась вперёд и у него сложилось впечатление, что колдунья вот-вот упадёт с дерева и что-нибудь себе сломает.
Переживания заставили его сорваться с места, но Лиса грациозно приземлилось возле него.
- Ну как тебе? – крутанувшись на месте, спросила она.
Теперь он смог полностью осмотреть насколько сильно она преобразилась за минувшие сутки: взъерошенные волосы были аккуратно подстрижены и уложены, насколько это было возможно; рукава его жёлтой рубахи были сокрыты под искусно отделанными наручнями; поверх тела, был надет кожаный стёганный жилет, скрывавший бардовую тунику, части которой свисали спереди, перетянутые несколькими ремешками, и на плечах образуя некое подобие короткого плаща с капюшоном; широкие шаровары сменили удобные дорожные лосины; с правой стороны к поясу было прикреплено несколько небольших сумочек, а слева в ножнах красовался кинжал. Лишь сапоги остались прежними.
Невольно, инквизитор присвистнул от такого преображения, после чего добавил:
- Знаешь, я бы всё-таки подрезал тебе чёлку.
Рука девушки невольно дёрнулась ко лбу, но она ничего не ответила. Затем, убирая руку, она внимательно осмотрела Марагвейна с ног до головы и молча подойдя к нему, взяла израненную руку в свою. Бинты в некоторых местах стали немного грязными от крови.
Она плавным движением распорола повязки – он заметил, что на одном из пальцев у неё было странного вида кольцо, которым она и воспользовалась. Затем нежно обхватив его руку, из её ладоней стало исходить слабое, еле заметное сияние и раны, на глазах, стали постепенно затягиваться.
Когда она была так близко, он чувствовал, как аромат её тела будоражил его душу. От неё пахло иначе, нежели от Зарины. Этот запах, был воплощением аромата осени, который был так мил его сердцу.
Она отпустила его руку, затем приблизившись ещё ближе, поцеловала его в щёку.