Очистив луковицу, он нарезал её полукольцами и бросил в котелок. Слёзы волей не волей накатывались на глаза и с этим ничего нельзя было поделать.
- О! Похоже тебе попался достаточно злой лук! – усмехнувшись, Идаволл подсел напротив него. Достав свой нож, он решил помочь инквизитору с готовкой. Девушки сидели у огня и о чём-то беседуя, занимались раками. Их с мужчинами разделяло небольшое расстояние, так что услышать о чём говорила та или иная пара, было довольно сложно.
Какое-то время они сидели молча, даже не пересекаясь взглядами. Каждый, занимаясь своим делом, но в какой-то момент тишина наскучила менестрелю, и он начал насвистывать себе под нос какую-то весёлую песенку.
Дум прекратил чистить овощи и несколько мгновений молча смотрел на барда. Заметив его взгляд, трубадур заинтересовано выгнул бровь, от чего его лоб сразу покрылся морщинами.
Лёгким движением руки, он как бы предложил асесту наконец нарушить тишину.
- А ведь я так тебя и не поблагодарил за ту ночь. – наконец произнёс инквизитор.
Бард лишь грустно усмехнулся, опустив глаза.
- Однако у тебя была возможность, не раз и не два.
- Я просто ждал подходящего момента. – нахмурился Марагвейн.
- И вновь – у тебя была такая возможность? – иронично уточнил Идаволл, вернувшись к овощам.
Думу не нравилось, какой смысл его собеседник вкладывал в эти слова.
- Что ты хочешь этим сказать?
- Ну даже и не знаю, - протянул менестрель, закончив с последним куском репы, - возможно ты собирал информацию… Или пытался.
На мгновение их взоры встретились. В следующий момент, менестрель устремил свои глаза к ночному небу.
- Откуда у тебя такая впечатляющая подготовка? Ты превзошёл все мои ожидания. Возможно, если бы не ты, то я, наверное, погиб бы. – наконец задал вопрос инквизитор, который мучал его уже долгое время.
- Или был бы закован в цепи. – положив голову набок, добавил бард.
Чёрные глаза Дума на мгновение сверкнули холодным огнём, от чего музыканту на мгновение сделалось не по себе.
- Я скорее буду биться до последнего вздоха, чем позволю снова заковать себя в цепи. – процедил сквозь зубы асест.
Менестрель бросил на него взгляд, который представлял из себя некую смесь заинтересованности и толики уважения.
- Смело и в тоже время, весьма глупо.
Уголки губ инквизитора тронула слабая улыбка, но спустя мгновение он вновь стал серьёзным:
- Кто ты такой, бард?
Идаволл тихо рассмеялся.
- О-о-о, я слышу требовательные нотки в твоём вопросе, - в голосе менестреля слышалась лёгкая насмешка, - полагаю, что твои полномочия рыцаря Длани Хорса позволяют допытываться до правды, но не в нынешние времена.
Вытерев руки, бард откинул прядь рыжих волос с лица, после чего спросил:
- Ты хочешь знать друг я или враг?
Дум молча кивнул.
С самодовольным видом, трубадур откинулся назад и почесал свою бородку. Он лукаво смотрел на инквизитора. Лучи света от огня, что мельком падали на его лицо, делали барда похожим на чёрта.
- Предупреждаю, что слова мои – это не угроза. – сделавшись предельно серьёзным, произнёс он, - Скажем так, если бы я захотел, то ты был бы уже мёртв.
Чёрные глаза инквизитора оценивающе смотрели на барда, тот в свою очередь так же смотрел на него.
Спустя мгновение Идаволл приподнялся и по-дружески хлопнул Марагвейна по плечу:
- Что-то мне подсказывает, что с тобой я могу написать величайшее произведение в моей жизни! А теперь, прошу меня простить – природа зовёт.
Музыкант покинул лагерь и скрылся в лесной чаще.
Дум задумчиво смотрел ему в след.
* * *
Примерно в это же время, женщины закончили чистить и перебирать раков, которые обречённо ожидали своей участи.
Во время работы, Зарина то и дело, украдкой поглядывала в сторону Лисы, невольно покусывая губы.
Ей казалось, что спутница вернулась с озера в другой рубашке, и, кажется, она была права. Девушка пыталась понять, принадлежит ли она брату так же, как и предыдущая.